Илья Бушмин - Ничейная земля – 2. Погружение в Яму

– Может, поактивнее с ним поработать?

Поляков расположился на стуле напротив, помешивая парящий кофе чайной ложкой.

– Я закинул удочку. Они не против, если бумажка будет. Напишешь постановление на внутрикамерную разработку – сделают.

– А ты как думаешь? Стоит оно того?

Поляков поскреб щетину, обрамлявшую его подбородок.

– С одной стороны, надо показать, что мы землю зубами роем. Чтоб докопаться никто не мог. Но с другой… явно ведь порожняк там будет, Кать. Суслик на зоне пять лет уже. Даже пять с половиной, если вместе с СИЗО считать. А трупы в его доме появились три года назад.

– Давай все-таки попытаемся. Чтобы претензий к нам не было никаких.

– Попытка не пытка, – Поляков сделал осторожный глоток кофе и покосился на Катю. – Интересно, сколько еще трупов мы найдем?

Катя нахмурилась.

– Ты это к чему?

– Эта тварь 18 лет назад убила семь человек. За четыре месяца, Кать. В среднем по одному убийству каждые две недели. А тут всего три трупа за три года. Я сомневаюсь, что это все его подвиги.

Катя вспомнила вчерашнее совещание у Гапонова.

– Начальство считает, что 18 лет назад он крепко испугался. И мог даже уехать из города. Мы сейчас проверяем эту версию. Разослали запросы во все регионы страны, даже на Сахалин и в Калининград. Ищем похожие убийства. Удушение и выколотые глаза.

– А другие пропавшие без вести девушки?

– Проверяем. Этим отдел по розыску пропавших совместно с территориалами занимается. Сделали выборку за пять лет. По нашим критериям в городе за это время пропало догадайся сколько девушек?

– Двадцать? Тридцать?

– Угадал. Двадцать шесть человек.

Поляков помолчал.

– Тогда, 18 лет назад, он мог испугаться, когда местные сами занялись поиском и принялись проверять всю Яму. А мог сесть за что-то…

– Этой версией убойный занимается, – ввернула Катя. – Каждый день результаты заслушиваем на планерках. Но работы здесь тьма-тьмущая, сам понимаешь.

– …Как бы то ни было, он перестал убивать на какое-то время, – кивнув, продолжил Поляков. – Возможно. А возможно, и нет.

– Ты о чем?

– Наша основная версия заключается в том, что убийца – из Ямы, правильно?

– Ну да, – согласилась Катя. – Основная. Восемнадцать лет назад он убивал в Яме. Когда стало жарко, затаился, или сел, или что-то еще случилось. А три года назад стал убивать снова, но поменял почерк. Теперь он предпочитал убивать не местных девчонок, а выбираться в центр и искать жертв там.

Поляков кивнул.

– То есть, все согласны, что он поменял почерк. Но если он мог поменять почерк в этом – он мог поменять почерк и в другом. Например, решил прятать трупы, а не оставлять их на виду, как раньше. А ведь труп человека – с ним можно сделать многое. Можно бросать в пустующих домах, как он сделал с тремя последними. Можно закапывать. Можно топить. – Поляков смотрел Кате в глаза, ожидая ее реакции. – Можно даже расчленять и избавляться от частей самыми разными способами. И вот я думаю, Кать. А что, если он продолжал убивать все эти годы, но сделал так, что никто об этом не знал? Если перекопать всю Яму – интересно, сколько тел мы найдем? Десять, двадцать, сто? Не знаю, как ты – а я не удивлюсь, если половина всех девушек, пропавших без вести за последние 18 лет, лежат где-то там, в Яме. В лесопосадках вокруг поселка. В оврагах. В заброшенных домах. В погребах, сараях и на огородах…

Поняв, к чему клонит Поляков, Катя почувствовала, как ей в душу вновь заползает липкий мокрый страх.

Весь остаток дня Поляков посвятил Яме. Дул прохладный ветер и моросил дождь. Затянутое низкими тучами небо демонстрировало, что это надолго. Ежась в куртку и проклиная это лето, в котором от лета было только название на календаре, Поляков бродил по знакомым улочкам.

Его задача была проста. Разведка. Одновременно по извилистым и грязным змейкам-улицам ходили несколько человек из угрозыска Промышленного ОВД, относительно знакомых с территорией. Если ты не ориентируешься в Яме, просто так отсюда не выберешься. Они искали заброшенные дома.

– Здрасте. Вот этот дом, здесь ведь никто не живет?

– Чего? – прорычал угрюмый бирюк, буравя Полякова глазами.

– Этот дом напротив вашего. Окна заколочены, ворота разломаны, во дворе свалка. Там ведь никто не живет сейчас?

– А ты еще кто такой? – набычился бирюк. – Зачем тебе?

– Я из полиции. Проверяем все заброшенные дома в Яме. Вы ведь слышали про трупы девушек, которые нашли?