Шон Блэк - Дар Дьявола

– Пожалуй, оружие я брошу, – сказал киллер, пожав плечами.

Рафаэла кивнула и проследила, как он достает пистолет из кобуры, снимает барабан, кладет и то и другое по отдельности на пол и толкает к ней.

– Руки за голову и повернись спиной, – скомандовала она.

Вяло, нехотя, но Гектор повиновался. Карчарон опустилась на корточки, подняла пистолет, выпотрошила барабан и убедилась, что патронник пуст. Закончив, она приказала незваному гостю повернуться к ней лицом.

Воцарилась тишина.

– Ты убить меня пришел? – спросила Рафаэла.

– Да. – Гектор коротко кивнул, буравя ее печальным взглядом.

По крайней мере, он не врал. Несостоявшаяся жертва жестом велела ему встать перед ней.

– Ты один? – поинтересовалась она, стараясь не поворачиваться к Гектору спиной.

– Да, привык работать в одиночку.

Рафаэла показала на диванчик – садись, мол. Под весом убийцы пружины заскрипели, а подушки прогнулись.

– Что дальше? – спросил он, и этот вопрос заставил женщину улыбнуться. – Ты поймала меня в своей квартире. Ты знаешь, зачем я здесь. У тебя жетон и пистолет. Если убьешь меня, никаких проблем не возникнет.

– Ты ведь сам в полиции служишь, – напомнила ему Карчарон.

– Тебе известно, кто я, – парировал Гектор, запрокинув голову и глядя в потолок. – На твоем месте я бы так и поступил.

– Неужели? Может, ты просто жить не хочешь?

Широкие плечи мужчины поднялись и резко опустились.

– Жив я или нет – если из-за такого париться, разве смог бы я делать свою работу? Ты упрямая, иначе уже сбежала бы отсюда. Понимаешь ведь, после меня к тебе явится другой, потом третий, потом четвертый, и так далее, пока они своего не добьются.

Гектор не запугивал: ни угрозы, ни бравады в его голосе не было. Он лишь констатировал факты, причем говорил едва ли не шепотом. Да и вопрос киллер задал по существу. Почему Рафаэла не уехала? Она ведь могла договориться с американцами: информация в обмен на новое место жительства. Но что дальше? Ее дом не в Америке, а здесь. Что бы ни думали в Штатах, не все мексиканцы мечтают обосноваться по ту сторону границы. Американская мечта не для Карчарон – как и большинство соотечественников, она хотела, чтобы кончился мексиканский кошмар, чтобы страна вдохнула полной грудью.

Проблема заключалась не только в насилии, но и в смирении, которое оно породило. Когда картели только поднимали голову, люди устраивали марши протеста, а журналисты, вроде мужа Рафаэлы, выступали с критикой. Тогда ропщущих и недовольных стали убивать. Женщина взяла с разделочного столика на кухне толстую синюю папку с фотографиями погибших девушек. Ее девушек. Держа Гектора под прицелом, она швырнула папку ему.

– Что это? – недоуменно спросил сикарио.

Рафаэла достала из сумочки маленький диктофон, включила режим записи и поставила его на подлокотник кресла.

– Кого из этих девушек ты знал? Говори всю правду! – потребовала она.

Гектор открыл папку и увидел первую девочку в нарядном платье. Хозяйка поняла, что он ее узнал.

– Ты веришь в Бога? – тихо спросил киллер, посмотрев на Рафаэлу.

– Да, верю и в Бога, и в дьявола, – ответила та, кивнув.

– Я запутался, детектив Карчарон, – начал Гектор, и его глаза заволокло слезами. – Как же я запутался…

Шум за окном стих. Мальчишки с футбольным мячом постепенно переместились в конец улицы. Патруль прошел больше часа назад. Два копа толкнули дверь, которую Лок заранее запер изнутри, а соседка любезно сообщила им, что хозяйка дома на работе. Проверять полицейские не стали. Мендес сидел на краю облезлого диванчика и тер глаза – человек привыкал к новым обстоятельствам. Райан разыскал в буфете черствые тортильи [13] Тортилья – традиционная мексиканская лепешка, как правило кукурузная или пшеничная. и перезрелые авокадо. В ход снова пошел нож «Гербер» – Лок разрезал авокадо, удалил кости, выскреб бурую мякоть на лепешки и свернул их рулетом. Нищим не до гурманских изысков. Одну тортилью охранник оставил себе, другую протянул Мендесу.

Чарли капризничать не стал. Ели они молча, почти не жевали, стараясь поскорее глотать. Лок хлебнул воды из полупустой бутылки и протянул ее своему пленнику. Тот сделал глоток и вернул ему бутылку.

Помолчав еще немного, Мендес посмотрел на Райана:

– Как тебя зовут, охотник за головами?

– Никак, – отозвался Лок.

– Никак?

– Если очень хочешь, зови меня говнюком.

Чарли лишь махнул недоеденным рулетом: