Брайан Эвенсон - Катализатор

– Нужно выбрать такое место, где мы сможем запустить процесс, следить за его развитием, собрать о нем максимум данных, а потом, если понадобится, уничтожить планету, – решительно заявил один из заговорщиков с неопределенным родом занятий. У него были коротко постриженные волосы, ледяной взгляд и нездорового, почти серого оттенка кожа. – Где-нибудь подальше от проторенных дорожек.

– Я отправлю корабль, – кивнул Блэкуэлл. – Есть у меня человек, подходящий для этого задания. Посмотрим, что он сможет найти.

Заговорщики встали и направились к выходу, все, кроме двух с неопределенным родом занятий. Они кивнули Блэкуэллу, чтобы он остался. Глава собрания сел, сложив руки на груди, и все трое стали ждать, пока их соратники покинут комнату. Но даже когда за последним из них закрылась дверь, никто не нарушил тишину.

Наконец Блэкуэлл произнес:

– Кажется, все прошло хорошо.

– Кого вы видите исполнителем? – спросил более крупный из двоих, проигнорировав реплику Блэкуэлла.

– Кого? Коммандера Гроттора. Мы часто пользовались его услугами. У него безупречный послужной список, он очень рассудительный человек и не болтливый. Как и вся его команда.

Второй мужчина кивнул:

– Мы хотим встретиться с ним.

– Но вы никогда прежде не просили о встрече с моими людьми.

– Сейчас перед нами стоит намного более важная задача, чем все предыдущие.

– Вы мне не доверяете?

Собеседники продолжали смотреть на Блэкуэлла и как будто не слышали вопроса.

– Мы хотим с ним встретиться, – повторил второй мужчина.

– Ну конечно, – кивнул Блэкуэлл.

Похоже, Иштван начал уставать. Ему приходилось не только бороться с Йенси, но и одновременно отпихивать от себя Генри. Удары его становились все слабее, и Йенси, стараясь защитить лицо, выжидал подходящего момента. И вот, когда Генри в очередной раз навалился на Иштвана, он изловчился и что было силы нанес удар в горло.

Иштван захрипел, но продолжал сидеть верхом на младшем брате, хотя Генри и пытался оттащить его в сторону. Не зная, что еще сделать, Йенси сел и крепко обхватил туловище брата руками.

От Иштвана воняло потом и чем-то еще, какой-то гнилью. Он начал бешено вырываться, но Йенси сцепил пальцы в замок на его спине и выпускать не собирался. Приблизив губы почти к самому его уху, Йенси произнес как можно спокойнее:

– Тсс! Все в порядке, Иштван. Все хорошо. Это всего лишь я.

Но Иштван продолжал сопротивляться. Позади него Йенси мельком увидел совершенно обалдевшего Генри, который даже прекратил попытки оторвать Иштвана от друга.

– Это я, – мягко шептал Йенси. – Я. Твой брат Йенси. Я здесь, Иштван. Я пришел к тебе.

Он повторял это снова и снова, сжимая брата в объятиях, а тот все еще пытался освободиться. Сбитый с толку Генри отступил на несколько шагов назад. Казалось, он разрывается между желанием остаться и готовностью обратиться в бегство. А Йенси все продолжал шептать в ухо брата, стараясь успокоить, но тот вдруг начал биться лбом в его лоб.

С каждой секундой Йенси все труднее было удерживать брата. Голова раскалывалась от боли, как будто кто-то внутри черепа пытался выбраться наружу. По щеке заструилась теплая жидкость, и он сперва подумал, что это пот, но когда Иштван в очередной раз откинул назад голову, Йенси увидел, что лоб брата перепачкан кровью. Кровью самого Йенси. А в следующий миг Иштван резко опустил голову. Йенси потерял сознание и разжал руки.

Разрозненные воспоминания причудливым хороводом лиц проплывали перед ним, словно жизнь спрессовалась в одно краткое мгновение. Они порхали вокруг, а потом начали медленно кружиться, то приближаясь, то снова удаляясь, напоминая скорее непомерно больших, гротескных птиц, нежели человеческие лица. И вот они уже обратились в птиц, парящих в небе, и в то же самое время тела их, казалось, вытянулись, отчего они стали больше похожи на змей, чем на пернатых. Хотя змеями тоже не были. Через некоторое время, так же внезапно, как появились, они потускнели и исчезли.

Их место заняли непонятные повторяющиеся звуки. Далеко не сразу Йенси осознал, что это чьи-то рыдания. И еще он почувствовал прикосновение к своему лицу.

Когда Йенси открыл глаза, брат по-прежнему сидел на нем верхом, но кое-что переменилось. Взгляд стал другим, живым, осмысленным, словно душа возвратилась в тело. Иштван вернулся. Обеими руками он нежно гладил брата по лицу. Лоб его был перемазан кровью. На приличном расстоянии позади маячил Генри. Он прижался к стене возле двери, напряженный, готовый в любой момент бежать отсюда прочь.