Рут Уэйр - Девушка из каюты № 10

Я знала почему — из-за ДНК. Из-за отпечатков пальцев. Из-за слепка зубов. Из-за следов крови Анне, которая наверняка осталась на стеклянной перегородке и в каюте Ричарда.

Однако я ничего об этом не сказала, а Кэрри, видимо, не догадывалась. Выдавив из себя признание, Кэрри, похоже, успокоилась, ее дыхание замедлилось. Она смотрела на меня, и ее заплаканное лицо казалось удивительно прекрасным без признаков истерики.

— Кэрри? — робко обратилась к ней я, даже не смея на что-то надеяться.

— Я подумаю.

Она встала на колени, взяла поднос и повернулась в сторону двери. Ногой случайно задела книжку, «Винни-Пуха», и обернулась. В ее лице произошла какая-то перемена. Кэрри подняла книгу и свободной рукой пролистала ее.

— В детстве я ее обожала.

— Я тоже. Раз сто ее читала. И плакала в конце, где про деревья.

— Мама звала меня Тигрой. Всегда говорила: «Ты как Тигра, сколько ни падаешь, всегда вскакиваешь». — Кэрри усмехнулась и бросила книжку на койку. — Слушай, возможно, у меня не получится сегодня принести тебе ужин. Повар уже и так смотрит с подозрением. Я постараюсь, но если не выйдет, тогда соберу побольше еды на завтрак, ладно?

— Ладно, — ответила я и вдруг почему-то добавила: — Спасибо.

Когда Кэрри ушла, я подумала, как это глупо — благодарить женщину, которая держит тебя взаперти и платит за твою покладистость едой и лекарствами. Может, у меня развился стокгольмский синдром?

Возможно. Хотя мы с ней не похититель и заключенный, а просто два зверя в разных отделениях одной и той же клетки. Правда, ее немного просторнее.

День тянулся мучительно медленно. После ухода Кэрри я мерила каюту шагами, стараясь не обращать внимания на растущий голод и страх — если Кэрри не осознает, что на самом деле задумал Ричард…

Я была абсолютно уверена, что он не намеревался долго оставлять Кэрри в живых после того, как она покинет корабль в Бергене в качестве Анне. Перед закрытыми глазами проносились образы: остекленевший от ужаса взгляд Анне, когда Кэрри бросает чемодан. Кэрри, спокойно идущая по какому-нибудь проулку в Норвегии, позади нее вдруг появляется чья-то фигура…

А теперь я…

Чтобы отвлечься, я думала о доме и Джуде, пока страницы «Винни-Пуха» не начали расплываться перед глазами, а давно знакомые фразы не застлала пелена слез. Я уже перестала надеяться на ужин и решила, что Кэрри не смогла достать мне еды, как вдруг послышался шум у внешней двери, а затем — быстрые шаги в коридоре. Ключ повернулся в замке, и Кэрри распахнула дверь. Сразу стало ясно, что никакой еды она не принесла. Впрочем, при ее встревоженном виде мысль об ужине вылетела у меня из головы.

— Он возвращается!

— Что?

— Ричард. Он возвращается сегодня, хотя должен был завтра. Мне только что сообщили — он вернется сегодня.

«Телеграф-Онлайн»

Вторник,

29 сентября

СРОЧНЫЕ НОВОСТИ:

в ходе поисков пропавшей британки Лоры Блэклок обнаружено второе тело.

— Он… он возвращается? — Во рту у меня пересохло. — И что это значит?

— Сама как думаешь? Надо уводить тебя отсюда. Через полчаса войдем в док, чтобы забрать Ричарда. А потом…

Этих слов было достаточно. Я сглотнула, отлепив от нёба прилипший язык.

— Я… но как?..

Кэрри вытащила что-то из кармана и протянула мне. Я даже не сразу поняла — она давала мне паспорт. Не мой, а ее.

— По-другому никак. — Кэрри сняла платок, обнажая бритую голову, на которой уже появилась щетина новых волосков, и начала раздеваться.

— Что ты делаешь?

— Ты сойдешь на берег как Анне и сядешь на самолет под моим именем. Ясно?

— Что? Ты с ума сошла, идем со мной!

— Не могу. Что я, черт возьми, скажу экипажу? «Это моя подруга, она тут пряталась в каморке?»

— Скажи им… скажи правду!

Кэрри покачала головой. Она разделась до белья и задрожала, хотя в затхлой каюте было душно.

— Что сказать? «Привет, вы меня не знаете, а женщину, за которую вы меня принимали, сбросили за борт?» Нет. Я понятия не имею, можно ли им доверять. Ричард как минимум их работодатель. А как максимум…

— И что? — Я сама едва не впала в истерику. — Останешься здесь, чтобы он убил тебя?

— Нет. У меня есть план. Хватит спорить, надевай уже мои вещи. — Кэрри протянула мне кипу шелковой одежды, почти невесомой. Ее худоба поражала, кости практически выпирали. — Теперь давай мне свои.

— Что? — Я посмотрела на свои запачканные джинсы и потную футболку и толстовку, из которых я не вылезала почти неделю. — Все это?