Рут Уэйр - Девушка из каюты № 10

Я втиснулась в платье, застегнула застежку на боку и вытрясла полный набор «боеприпасов» из косметички. Пары мазков блеском для губ сегодня явно не хватит, чтобы хоть немного быть похожей на человека. Замазывая порез на щеке маскирующим карандашом, я вдруг поняла, что среди груды косметики нет туши.

Я перерыла всю сумку, надеясь найти ее там, попыталась вспомнить, где я ее последний раз видела. Ну конечно. В сумке вместе с остальными вещами! Тушью я пользуюсь не всегда, но без темных ресниц дымчатый макияж выглядит странно и нелепо, как будто я его не доделала. В голове проскользнула глупая мысль: не использовать ли вместо туши жидкую подводку, — однако вместо этого я решила еще раз проверить сумку, вдруг во внутреннем кармане есть запасная. Я вытряхнула на кровать содержимое сумки, хотя в глубине души знала, что туши там определенно нет. Складывая все обратно, я услышала шум из соседней каюты — туалет со смывом под давлением заглушал даже гул двигателя.

Взяв ключ-карту, я босиком вышла в коридор.

На деревянной двери из ясеня по правую сторону от моей каюты висела табличка «№ 10: Каюта Пальмгрена» — похоже, к десятой каюте выдающихся скандинавских ученых уже не осталось, так что ее назвали в честь композитора. Я нерешительно постучала.

Никто не открыл. Я подождала. Может, пассажир в душе.

Я постучала снова — три раза, отрывисто, — потом еще разок с силой ударила в дверь, вдруг у человека проблемы со слухом.

Дверь тут же распахнулась, как будто пассажир стоял прямо за ней.

— Чего? — спросила женщина, не до конца открыв дверь. — Все нормально? — Выражение ее лица вдруг изменилось. — Черт. Вы кто?

— Ваша соседка, — ответила я. Женщина была молодая и симпатичная, с длинными темными волосами, в потрепанной и дырявой футболке «Пинк Флойд», и этим почему-то мне очень понравилась. — Лора Блэклок. Ло. Простите за странную просьбу… можно одолжить у вас тушь?

На туалетном столике виднелась целая куча тюбиков и кремов, да и сама она была накрашена, так что я была вполне уверена, что проблем не возникнет.

— Тушь? — Вид у нее был взволнованный. — Хорошо. Сейчас.

Она скрылась внутри каюты, закрыв за собой дверь, а потом вернулась с тюбиком туши «Мейбеллин» и сунула его мне в руку.

— О, спасибо. Накрашусь и сразу верну.

— Не надо, — сказала она. Я машинально возразила, но она все равно отказалась: — Серьезно, оставьте себе.

— Я помою щеточку, — предложила я, однако женщина нетерпеливо покачала головой:

— Говорю же, не надо.

— Ладно, — озадаченно произнесла я. — Спасибо.

— Не за что. — Она захлопнула дверь у меня перед носом.

Я вернулась в свою каюту. Если уж я чувствовала себя на судне не в своей тарелке, то этой девушке наверняка совсем не по себе. Может, это чья-то дочь? Интересно, будет ли она на ужине?

Только я накрасила глаза взятой у соседки тушью, как в дверь постучали. Неужели передумала?

— Привет, — сказала я, открывая дверь. Однако в коридоре стояла другая девушка — в форме стюардессы. Она явно переусердствовала с выщипыванием бровей, и теперь на ее лице застыло удивленное выражение.

— Добрый вечер, — поздоровалась стюардесса певучим скандинавским тоном. — Меня зовут Карла, я обслуживаю ваш номер вместе с Джозефом. Хотелось бы напомнить вам, что презентация состоится…

— Помню, — перебила я ее резче, чем хотелось. — В семь часов в зале Пеппи Длинныйчулок… или как там?

— О, вы неплохо разбираетесь в скандинавских писателях! — просияла она.

— С учеными у меня хуже, — призналась я. — Скоро приду.

— Чудесно. Лорд Буллмер будет рад поприветствовать всех пассажиров.

Когда она ушла, я покопалась в чемодане в поисках накидки к платью — что-то вроде серой шелковой шали. Набросив ее на плечи, я стала походить на одну из сестер Бронте.

Заперев дверь, я засунула карту-ключ в бюстгальтер и пошла по коридору к салону Линдгрен.

Белое. Белое. Светлый деревянный пол. Бархатистые диваны. Длинные шелковые шторы. Безупречные стены. Поразительно непрактично для пассажирского судна — видимо, так и задумывалось.

С потолка свисала еще одна люстра Сваровски, и я, практически ослепленная, не могла не остановиться у входа. Дело было не только в самом свете, в переливах и отражении кристаллов от потолка, но и в размахе. Зал был идеальной копией салона какого-нибудь пятизвездочного отеля или приемной лайнера «Куин Элизабет 2», только маленькой. В помещении находилось человек двенадцать или пятнадцать, не больше, но они заполняли все пространство, и даже люстру для этого зала сделали поменьше. Как в кукольном домике.