Лариса Соболева - Темное дело

— Не вздумай переспать с другим мужиком, потерпи до того времени, когда точно будешь знать: беременна. Иначе твой план провалится, в тюрьму угодишь вместо путешествий по миру.

— Я что, дура? — ухмылялась Яна, затем молилась: — Господи, помоги…

Да, у людей не получается зачать ребенка годами, а тут…

Тетка, глядя на распухавшую Яну, пожимала плечами:

— Когда же свадьба?

А Яна показывала ей письма, сообщения по телефону, денежные переводы, Катерина Андреевна и успокоилась. Несмотря на лучшие условия, Яна не переселялась к ней по одной причине: надзор будет очень строгий, а ей хотелось свободы. Когда с ребенком Яна надумала ехать к будущему мужу, тетка сама отдала ей украшения, чтобы не с пустыми руками к нему прибыть. Это все, что было известно Виолетте.

Игнат с Валерием неохотно давали показания, однако кое-как из них вытащили, что первый являлся родственником Анны, второй — его другом, оба с темным прошлым. Обратилась она за помощью, когда Никита развернул бурную деятельность в отношении Яны, обещала, что девчонка расплатится с ними. Они не ездили добывать сведения о девушке, следили за Никитой, а «досье» принесли то, что написала Анна, в основном вранье, только адреса подлинные. Когда Никита купил билеты на самолет, Игнат с Валерием улетели в день покупки и встретили клиентов в аэропорту.

Главную опасность Анна видела в тетке, если та вывалит лапшу, которую ей навесили, Никита догадается, в чьем кармане шоколадка тает.

— Его надо посадить вместе с дурой-адвокатшей, это будет неплохой финал истории, — дала задание двум душегубам Аня. — Сделайте так, чтобы их застали на месте преступления. У Яниной тети.

Но какая ирония: Никита и Серафима сбежали оттуда, откуда, по расчетам, сбежать нельзя! Валерий торчал у гостиницы, сообщил в милицию, где оба живут, но они и оттуда удрали. Валерий же выяснил у таксиста, запомнив номер машины, куда тот отвез парочку, — в Ястребиное Гнездо. Дело принимало дурной оборот, остроумная, по мнению Анны, авантюра могла закончиться для всех участников тюрьмой. Что делают в таких случаях? Убирают свидетелей.

Игнат, проанализировав положение, предложил ей великолепный план: убрать неуловимых Никиту с Серафимой, им это по силам, много раз могли завалить, а рассчитывать на ментов глупо. Выгоды налицо: Яна с ребенком получают наследство, делят его поровну, деньжищ-то там…

— Мне ничего не нужно, — отрезала Анна. — Но я подумаю.

К счастью, план не осуществили.

Выловили всех, кроме Анны, на Яночку тоже надели наручники, оставив ребенка на дедушку с бабушкой, после чего они отпаивали друг друга валерьянкой. И кассиршу не нашли, как в воду канула, не исключено, что при помощи Игната и Валерия.

В аэропорту прощались с Ивченко тепло, как с близким другом, клялись созваниваться и писать по электронке. Прилетели домой, на следующий день Никита отправился в командировку, Серафима с больной ногой в гипсе скучала в своей комнате. Он не звонил, она, конечно, расстраивалась, даже иногда плакала. Впрочем, знала заранее, что так будет — винить некого.

Герман был рад возвращению Никиты, наконец появилось время для разговоров. А тем — Лялька, Анна, Янка… не исчерпать. Засиделись за полночь, Герман слушал рассказ Никиты и хватался за голову, пил рюмку за рюмкой, потом рассиропился, даже всхлипывал и просил помочь урегулировать конфликт с Лялькой.

— Я только вызову ее, — сказал Никита, — а объясняться должен ты.

Не откладывая в долгий ящик, на следующий день поехали к ней, купив букет роз — сто штук, она вышла к Никите, а ее подхватил под руку муж.

— Пусти сейчас же! — вырывалась Ляля.

— Я приехал просить прощения, — не отпускал Герман. — Неужели даже выслушать не захочешь? Я же люблю тебя, одну тебя.

— Пусти, никуда не убегу.

Они шли по аллее, засыпанной желто-оранжевой листвой, прихваченной первыми морозцами. А ясное, чистое небо над головой обещало идиллию, ведь все проходит — плохое и хорошее, пройдет и осень, лишь бы не в одиночестве.

— Одной любви недостаточно, — сказала Ляля. — Я не хочу, чтобы меня так гнусно и грязно обманывали…

— Не буду! Клянусь! Я понял, осознал…

— Конечно, не будешь, потому что я тебя отпустила. Как здорово устроился: дома жена с детьми, а он… Герман, катись к черту, если не понимаешь человеческого языка.

— Ляля, ну… ну бес попутал! Прости! Ляля, я не могу без тебя.

— На седьмом году тебя бес путает? Так все претензии к бесу, а я при чем?