Лариса Соболева - Темное дело

— То есть дело сложное. А кто может… провентилировать?

— ФСБ, например.

— А кроме ФСБ, никого нет?

— Хакеры. Это их поле деятельности. Понимаю, куда вы клоните, честно скажу, не занимался этим никогда — законом карается данный вид деятельности.

— Но вы же систему знаете, вам не нужно ее ломать.

— Взламывать, — поправил он. — Я систему знаю, но не думайте, что в ней пошарить — как по карманам в гардеробе полазить.

— Прохор, помогите нам, пожалуйста, — по-детски жалобно попросила она, наморщив лобик. — Если бы вы знали, как это важно и нужно.

Вот так ляпнешь, не подумав, обещания, а потом готов рвать волосы на себе, раскаиваясь. Прохор потер небритый подбородок, повздыхал, Серафима не сводила с него темных глаз, словно внушала: согласись, согласись. Он взглянул на Никиту и с отчаянием произнес:

— Если узнают… Меня попрут с работы, а я терять ее не хочу.

— А вы, Прохор, придумайте, как сделать, чтобы не узнали, — подсказала Серафима. — Никита вам хорошо заплатит.

Он думал недолго, его вопрос был обращен к Никите:

— Ты готов платить? Бабла много понадобится.

— Не сомневайся, — заверил тот.

— Значит, сделаем вот как, — ударил себя по коленям Прохор. — Я вызову знакомого парня, у него как раз хакерские навыки на высоте…

— А у нас в городе разве нет ни одного хакера? — с сомнением спросила Серафима.

— Есть, конечно, как же без них? И мой приятель здешний, но уехал из города. В нем я уверен, а незнакомых ребят не подпущу к системе. Там инфы через край, на этом большие бабки делают, поэтому не дам гарантии, что хакер не соблазнится. Ник, приглашать?

— Спрашиваешь!

— Тогда подготовь квартиру для него, то есть сними отдельную хату со всеми удобствами, купи комп. Вернее, покупать будем вместе, нужен не юзерский хлам. Если вдруг начнут расследование после его налета на нашу сеть, то придут на съемную хату, к тому времени, я надеюсь, его уже там не будет.

— Договорились.

В машине Серафима откинулась на спинку, длинными ресницами (без туши) прикрыла глазки, что означало усталость, но голос ее не был уставшим:

— Баклань, что ты там наскирдовал в пробитой памяти.

Очевидно, девушке надоело «выкать» человеку, который без ее позволения перешел на «ты». Но фраза… Никита опешил, едва не выпустив руль:

— Сима, это ты сказала?! Ай-ай-ай, утонченная барышня… даже Прохор выписывал круги вокруг тебя, а он очень разборчив. Как жить, когда так обманчива внешность?

— То-то я вижу, ты смотришь на меня как на пьяную вошь, — не изменив ни позы, ни тона, промямлила она. — А разговариваешь как с идиоткой из психушки, будто сам не в одном со мной дурдоме рос. Кстати, и мне Прохор понравился, но заруби на носу: при посторонних не трепись. Ты меня понял?

— Прохора назвала посторонним? Он вроде как наш сообщник.

— Ничего не понял. Больше положенного и ему знать необязательно, а то коварное колесо истории может покатиться вспять и помять тебя же.

Никита рулил, прикусив язык и периодически косясь на Серафиму. Отвезти бы ее домой и распрощаться, чтобы в будущем не зарывалась и не опускала клиента ниже земли. Что мешало? Уж точно не щепетильность, а элементарное чувство самосохранения. Конечно, рано говорить об успехе предприятия, при всем при том подсознательно и даже осознанно Никита понимал, что пока все ее предложения верны и могут помочь ему. Следовательно, придется терпеть Симу, показавшуюся вначале дохлой курицей, но продемонстрировавшую зубы крокодила. Собственно, без разницы, какова она внутри и снаружи, для него главное — выиграть, поэтому вез Серафиму к себе.

— Приехали, выходи, — сказал он ей.

Серафима открыла дверцу, спустила ногу, но вдруг забросила ее назад в салон с вопросом:

— Куда ты меня привез?

— В логово. Сейчас расчленю тебя, останки сложу в мешок и закопаю на середине клумбы, чтобы больше не слышать из уст девочки уголовный жаргон.

— У тебя шутки… дебила, хотя на недоразвитого ты не похож.

— Отлично, отношения мы выяснили. Выходи быстрей, я сегодня не выспался, а мне тебя еще назад везти. Что-то покажу, если найду.

Она вышла из машины, побрела за ним, пошатываясь и ворча:

— Думаешь, я выспалась? У меня утром дело в суде слушалось.

— Выиграла?

— Перенесли. Но я докажу, что корова, которая бьет кулаком в десятый размер бюста и клянется, будто ее изнасиловали, подло лжет, оговаривая парня.

— Защищаешь насильника?!

— Жертву. Видел бы ты ее и моего подзащитного. Эту девку три человека не изнасилуют, скорее она их, причем всех разом. Ростом, как ты, а по ширине… не знаю, с чем сравнить. Это такая большая тумба, которую не объять. Она утверждает, что он стукнул ее по голове бутылкой и оттащил в кусты. Ее-то тащил мой маленький и худенький подзащитный! Он и ручку девочки-слонихи не поднимет без ее желания. Вымогательница хренова. Отдалась ему на травке, а потом накатала заяву в ментовку. Но я им всем приготовила козу…