Питер Джеймс - Одержимость

И вдруг она почувствовала в себе силу. Она никогда еще не была такой сильной. Такой сильной, что ей даже больше не нужно было дышать. «Нет. Пожалуйста, не надо. Пожалуйста».

Еще одна машина пронеслась мимо, умчалась вдаль. Внезапно раздался звук скольжения – отчаянный, пугающий звук, который, казалось, будет длиться вечно. «Нет». Она попыталась встать, но неодолимая сила прижала ее к дивану. Она рванулась еще раз, но рука воспрепятствовала ей. Очень настойчиво. Чья рука? Дэвида? Форда? Алекс скинула ее и встала. Некая сила усаживала ее снова, налегала всей тяжестью, будто падающая стена. Алекс противилась ей всеми своими окрепшими мышцами и вдруг почувствовала, что пол перед ней резко вздыбился. Она опустилась на четвереньки и медленно, дюйм за дюймом, цепляясь пальцами за ворс ковра, добралась до двери. Ухватилась за ручку, налегла на нее всем своим весом, уцепилась, чтобы не свалиться назад в комнату.

Но скользящий пугающий звук не прекращался – машина с заблокированными колесами скользила по мокрой дороге.

Она с трудом открыла дверь, неожиданно выбралась из гостиной, перекатилась раз-другой по полу до кухонной стены, ударилась о раковину с глухим звуком, потрясшим ее.

Ее легкие разрывались. Она жадно глотала воздух долгими глубокими вдохами. Несколько секунд полежала в изнеможении, испуганно глядя на дверь гостиной – дверь, через которую она выбралась оттуда и которая закрылась за ней. Шею сзади покалывало от холода. Алекс неуверенно встала на ноги и прислушалась. Тишина.

Она уставилась на ключ, висящий на стене, на шкаф с фонарем. Время. Оставалось ли еще время? Ключ был в ее руке – холодный, шероховатый, тяжелый. Не поздно ли еще?

Ключ повернулся легко – замок оказался смазан. Открыть дверь было сложнее – ее перекосило, она провисла на петлях, и Алекс пришлось налечь изо всех сил. Только тогда дверь открылась настолько, что она смогла протиснуться внутрь. Закрыла дверь за собой.

Она повернулась лицом к темноте. Мертвенно пахло сыростью. Алекс слышала эхо своих шаркающих шагов.

– Я здесь, дорогой, – сказала она и услышала, как ее голос безжизненно упал в темноту.

Включив фонарик, она увидела перед собой каменные ступени. В точности как запомнила.

Пока она спускалась, воздух с каждым шагом становился все более влажным и холодным. Внизу обнаружилась герметичная стальная дверь с громадным колесом на ней, как на люке подводной лодки.

«Если случилась протечка и один из отсеков затоплен, стоит открыть дверь – и ты утонешь»…

Алекс попробовала колесо – оно проворачивалось без труда. Совершило шесть полных поворотов и застопорилось. Она проглотила комок в горле, потянула дверь – и та открылась без особых усилий, лишь только застонала петля, и этот звук разнесся по туннелю, как крик раненого животного.

Она пошарила лучом по бетонному полу, потом по округлым стенам. Справа обнаружились ряд клапанов и другое громадное колесо в стене. «Никогда не прикасайтесь к ним, – предупреждал агент по недвижимости, – никто толком не знает, для чего они». Вдали фонарик смутно высветил еще одну дверь вроде той, которую она только что открыла. Алекс снова направила луч фонаря в пол, перед ней сверкнула лужа. Алекс нервно пошарила лучом по потолку. Штукатурка покрылась большими коричневыми пятнами и отслаивалась.

Крохотная капля воды со слабым стоном оторвалась от пятен в центре потолка. Упала, ударилась о бетонный пол. Бульк. Этот звук эхом заполнил пространство вокруг, и Алекс пробрала дрожь. Она повернулась, направила луч фонарика туда, откуда пришла. Услышала тяжелое дыхание и напряглась. Затаила дыхание – звук прекратился. Она снова выдохнула с облегчением и двинулась дальше по туннелю, вглубь, под безмолвные черные воды озера, под туман, прыгающих рыб и тростник, торчащий из воды, как пальцы утопленника.

На полу виднелась слизь, на стенах – плесень. Луч фонарика отбрасывал длинные тени, глухое эхо ее шагов поначалу следовало за ней, потом стало опережать. Дверь приближалась. Это была дверь в танцевальный зал. Если он затоплен… Если…

У двери Алекс остановилась и опасливо оглянулась.

Хлюп. Шлеп. Этот шум эхом звучал вокруг, словно кто-то хлопнул дверью. «Господи, нет». Она направила луч назад – туда, откуда пришла. Луч заплясал на потолке, потом на полу. Дверь оставалась открытой.

Хлюп. Шлеп.

Она принялась крутить колесо. Хорошо смазанное, оно поворачивалось бесшумно. Шесть поворотов, как и на предыдущей двери.