Наталья Александрова - Волшебные стрелы Робин Гуда

Тут один из бородачей заметил прекрасную брюнетку, которая испуганно хлопала длинными ресницами, прижимаясь к стене прихожей и прикидывая, как бы выскользнуть из квартиры, в которую она только что с таким трудом проникла.

– А это еще что за шалава? – проговорил бородач, и глаза его загорелись мрачным огнем. – Он не только крутит с моей сестрой и твоей невестой, он ей еще и изменяет! Изменяет с какой-то размалеванной шлюхой.

В душе брюнетки до этого момента была единственная эмоция – страх. Но слова злобного бородача вызвали у нее новую, еще более сильную эмоцию – возмущение.

– Как ты меня назвал, козел бородатый? – прошипела она и приняла боевую стойку.

– Назвал тебя так, как ты заслуживаешь, – пренебрежительно отмахнулся от нее бородач. – Назвал тебя тем, кто ты есть: подзаборной шлюхой. А кто же ты есть, если находишься в квартире постороннего мужчины, да еще в таком виде! Чуть не голая! Вон все пуговицы расстегнуты! Тьфу!

Бородач плюнул под ноги брюнетки.

Это переполнило чашу ее терпения, брюнетка издала боевой клич и прыгнула на обидчика, собираясь провести сокрушительный удар из репертуара израильской борьбы крав-мага, которой она владела в совершенстве.

Но из этого ничего не вышло.

Бородач, не дожидаясь, когда она проведет этот прием, попросту заехал брюнетке в глаз кулаком.

Красотка охнула и упала на пол, не подавая признаков жизни.

А оба бородача переключились на Вадима.

Они повалили его на пол и принялись мутузить ногами – по ребрам, по животу, по лицу, куда придется.

Вадим пытался уворачиваться от этих ударов, пытался закрывать от них самые чувствительные части тела и лицо, которым он особенно дорожил, – но это у него не получалось. Он утратил надежду выбраться живым из этой переделки.

Бородачи, колотя его ногами, приговаривали:

– Будешь знать, как крутить с порядочной девушкой! Ты это надолго запомнишь! Ты это до конца своих дней запомнишь, Вася!

Услышав это имя, Вадим встрепенулся, он подумал, что у него, может быть, есть шанс выжить.

Собрав все оставшиеся силы, он заверещал:

– Я не Вася! Я не Вася! Я Вадим!

– Что? – Один из бородачей прервал свое увлекательное занятие и наклонился над Вадимом. Впрочем, возможно, ему уже просто надоело. – Ты правда не Вася?

– Да точно вам говорю! Я Вадим! Если не верите, посмотрите на мой паспорт, он лежит в ящике стола!

– Может, он правду говорит? – Бородач взглянул на своего товарища. – То-то мне показалось, что он не похож на Васю!

– Показалось? – переспросил его приятель, тяжело дыша и отирая пот со лба. – Что ж ты мне сразу не сказал?

– А я сомневался.

Бородачи снова переглянулись.

– Неси паспорт! – потребовал первый.

– Неси! – присоединился к нему второй.

Вадим, все еще не веря, что избиение закончилось, стеная и охая, поднялся на ноги, хромая и спотыкаясь, дошел до комнаты и вернулся с паспортом в руках.

Бородачи по очереди ознакомились с его документом и вернули Вадиму с извинениями.

– Прости, друг, ошибка вышла. Наверное, мы адрес перепутали. Понимаешь, приняли тебя за другого человека. Сам понимаешь, в жизни всякое бывает, не ошибается только тот, кто ничего не делает. Не обижайся, ладно? Не обижаешься?

– Не… обижаюсь, – промямлил Вадим, проверяя языком, сколько зубов ему выбили эти вежливые ребята, пытаясь понять, сломаны ли у него ребра, и мечтая об одном – чтобы они как можно скорее покинули его квартиру.

– Не обижаешься – это хорошо! – один из бородачей похлопал Вадима по плечу. – А знаешь, ты нам даже понравился! Ты настоящий мужчина, умеешь держать удар! Мы к тебе, пожалуй, как-нибудь зайдем, посидим, пообщаемся…

– За… заходите, – дрожащим голосом проговорил Вадим и торопливо закрыл за горцами дверь.

Тут он заметил лежащую на полу брюнетку.

После плодотворного общения с кавказцами у него не было никаких желаний, кроме одного – остаться одному и, фигурально выражаясь, зализать раны. То есть хотя бы пересчитать их, какие-то заклеить пластырем, какие-то намазать обезболивающей мазью, принять болеутоляющее, в конце концов, принять душ.

Очаровательная брюнетка в эти планы совершенно не вписывалась. Тем более что она была уже не так очаровательна, как прежде. Под одним глазом расцвел огромный синяк, под другим красовалась ссадина, косметика на лице размазана…

Вадим наклонился над ней и проговорил, сам не зная почему, негромко:

– Девушка, вам пора домой!

Чертова красотка не шелохнулась. Да что она, померла у него в квартире? Только этого ему не хватало… теперь неприятностей не оберешься…