Ольга Володарская: Ответ перед высшим судом

— Нет, я думаю, вы дали мне меньше. Потому что бывший госпиталь не был снесен, когда я училась в первом классе. Значит, мне… Тридцать или около того?

Бердников подошел к гостье с тампоном, пропитанным перекисью. Он хотел обработать рану, но девушка отстранилась.

— А вам сколько? — спросила она, посмотрев на Илью снизу вверх.

— Тридцать пять. Позвольте, я окажу вам первую помощь?

— Я сама. — Лиза отобрала у него тампон и убежала с ним в ванную, безошибочно определив, где она находится.

Вернулась девушка спустя минут пять. Чай к тому времени уже заварился и немного остыл. Илья приготовил чай и ей, и себе. Но себе еще и виски налил. Добавляя в стакан лед, подумал, что лед нужно и к Лизиной шишке приложить. Собрался предложить это, но госпожа Весенняя (Илья так называл гостью про себя) подала реплику первой:

— Зачем вы в ванной краны поменяли? Или это не вы, а до вас?

— Я делал ремонт в квартире полностью. И сантехнику, естественно, менял. Когда въехал, она была древней, хоть и в хорошем состоянии.

— Она была старинной, — поправила его Лиза. — Как и дверные ручки. Медные краны и мелкие детали интерьера из графской усадьбы — приданое моей бабушки.

— Ваша бабушка была графиней?

— Нет, что вы! Дочкой конюха. Но когда во время революционной смуты особняк грабили, мой прадед не успел к началу и довольствовался тем, что осталось. — Она прошла к столу и взяла чашку с чаем. — Бабка всю жизнь мыкалась по коммуналкам, поэтому наследство не устанавливала, с собой в сундучке возила. И только в этой квартире краны и ручки оказались на своих местах. — Лиза улыбнулась с ностальгической грустью. Если она актриса, то по ней плачет «Оскар».

Бердников насыпал в полотенце куски льда и, свернув его, передал девушке. Она без слов поняла для чего. Илья глотнул виски и небрежно заметил:

— Странно, почему вы не забрали «наследство», когда съезжали с квартиры.

Лизино лицо тут же изменило выражение на растерянное.

— Да, это странно, — пробормотала она и вернула чашку на стол. — Как и то, что мы вообще отсюда съехали. Мы все обожали эту квартиру.

— Мы — это кто?

— Я и родители. Бабушка тоже, но она умерла, когда мне исполнилось четыре. И мы остались втроем. Папа называл эту квартиру первым семейным гнездом нашего рода, потому что ни у кого из моих предков не было своего пристанища. Крепостные, наемники, разнорабочие, скитающиеся по чужим и казенным углам. Мой отец был первым в роду, кто чего-то добился.

— Он жив?

— Нет.

— То есть вы помните, когда и при каких обстоятельствах он умер?

— Я просто знаю, что, если бы он был жив, мы бы не съехали.

Илья залпом выпил виски. Лед, оставшийся на дне бокала, выкинул. Спиртного больше не хотелось. А вот съестного — да. Бердников распахнул холодильник и заглянул в его недра. Не пусто, но и не изобилие. Нет ничего такого, что можно съесть тут же и с удовольствием. Пришлось довольствоваться связкой бананов. Очистив один, Илья вгрызся в мякоть.

— Я забыла, как вас зовут, — услышал он.

— Вы и не знали. Я не представлялся. Илья.

— Очень приятно.

— Хотите? — Он протянул девушке банан. Она покачала головой. — Лиза, при вас нет сумки, я это заметил сразу. Спрашивать, где она, бесполезно, я правильно понимаю? — Лиза кивнула. — То есть вы ее потеряли или у вас ее отняли. Но на вас кожаная куртка и джинсы. В каждом из предметов гардероба имеются карманы, проверьте их, пожалуйста.

Лиза тут же начала их выворачивать. На пол упали блеск для губ, пачка мятной жвачки и скомканная бумажная салфетка. Ни телефона, ни ключей, ни документов. Впрочем, Илья и не ждал, что в карманах окажется что-то из этих вещей — женщины такое носят в сумочках. А вот Лиза озадачилась:

— Почему при мне нет денег? Не крупных купюр — мелочи. На проезд или бутылку минеральной воды.

— На проезд? — усмехнулся Илья. — Автобус или метро?

— Да.

— Лиза, я не думаю, что вы пользуетесь общественным транспортом.

— Почему это? Я помню маршрутку под номером «сорок два». И синюю ветку метро.

— Ваша одежда и украшения намекают на то, что у вас имеется авто. Причем не самое дешевое. И если вы не водите сами, то вас возят. А маршрутка и метро — это из вашего детства.

Она задумалась. Снова забралась на подоконник и принялась болтать ногами. Обута она была в слипоны от Кристиана Лабутена. Настоящие. Стоимостью в шестьдесят тысяч рублей. Илья ориентировался в ценах на обувь этой марки, поскольку его последняя пассия бредила «лабутенами» и бросила его из-за того, что Бердников не купил ей ботфорты за сто пятьдесят тысяч. Посчитала это жлобством. Он же богатый. Значит, обязан заваливать свою барышню баснословно дорогими подарками. И плевать на то, что они встречаются всего два месяца…