Мария Семёнова - Год Людоеда. Детская тема

Булата взрывы застали в тот момент, когда он уже выпростал свой мощный торс за пределы ангара — на крышу, в ночную, звёздную прохладу, где можно было слегка оклематься перед тем, как свести счёты с этим дьявольски изворотливым Скунсом.

Во время взрывов Волтузина-младшего тряхануло так, как, наверное, трясёт разве что на электрическом стуле. Булат испытал острейшую боль в ногах и подумал, что, наверное, получил серьёзные ожоги.

Он навалился животом на край люка и попытался извлечь свои опалённые конечности из клокочущего под ним пространства.

Вот он, кажется, и весь на крыше. Булат перевернулся на спину и посмотрел на свои ноги. Да где же они? Ног, в их прежнем виде, больше не было: они обрывались где-то на середине голеней.

Волтузин-младший закричал и вдруг начал хохотать, зашёлся до слёз, до судорог…

— Убивать тебе было легко? — услышал Булат спокойный голос и различил стоящего над ним хлипкого мужичка в брезентовой плащ-палатке. — Умирать будет тяжко.

Волтузин-младший вспомнил, что в его руке всё ещё стиснут не раз выручавший его во время разбоев и разборок «Макаров». Он направил оружие в лицо столь опрометчиво подошедшего к нему Скунса и нажал на курок.

«В харю нужно всегда целиться, только в харю, и никуда больше! Что они, бараны, всегда в броники шмаляют?!» — Булат повторял про себя свою давнишнюю формулу и жал на спуск, но выстрелов не было. Ах ты, едрена вошь! Да то ж патроны кончились!

Волтузин-младший резко, как мог, рискуя скатиться с крыши, перевернулся на живот и выбросил вперёд руки, желая ухватить своими стальными пальцами залётного киллера за его худые ножонки. Но Скунс вдруг оторвал от крыши обе ноги и исчез над головой лежащего. Волтузин потерял равновесие и покатился вниз. Что там, под ним, что за шум? Булат пытался сообразить, что же его ждёт на земле после падения и вдруг, уже скатываясь с алюминиевой поверхности, отчётливо различил вольер и ощеренные пасти осатаневших от ночного побоища псов-людоедов.

Терентий и Ляля стояли на крыше остова от автобуса, приникнув спинами к стене ангара. Корпус автобуса ещё не был охвачен огнём, поскольку в нём ничего не осталось, кроме железа. Метрах в двух от края крыши раскачивался трос, на котором продолжал висеть обглоданный собаками Никита Мертвец.

Волтузин-старший подумал, что его, а значит, и Лялиным шансом может оказаться именно этот трос. Он разбежится, прыгнет, схватится за трос, раскачается и куда-нибудь сиганёт, да хоть на крышу того же локомотива, где, наверное, жарко, но, по крайней мере, нет открытого огня.

Терентий объяснил Фенькиной, что ей надо сделать, и, когда она его цепко оседлала, приготовился исполнить свой трюк. После двух шагов Волтузин сделал толчок правой и прыгнул вперёд и вверх. Он не очень ловко ухватился за трос и коснулся его лицом: лоб и щека буквально вспыхнули от боли. Ногами Терентий обвил ноги висевшего, и они втроём качнулись вперёд.

Мертвец первым ударился о горящий локомотив, и это спасло двух других седоков. После столкновения трос подался в обратную сторону, и на этот раз Никита взял на таран автобус. Во второй раз Волтузин перенёс центр тяжести на правый бок и повалился на крышу локомотива. Падая, он, наверное, крепко придавил Лялю, потому что она вскрикнула и разжала руки. Отцепившись от Терентия, Фенькина соскользнула с крыши и рухнула вниз. Волтузин с трудом удержался на краю крыши и с досадой увидел, как Ляля искромсала своё тело о куски железа. Одежда на певице тотчас занялась пламенем, а сама она заорала так дико, как у неё никогда ещё не получалось на сцене.

Волтузин прокатился по раскалённой крыше локомотива поближе к середине, вскочил и побежал в хвост, чтобы спрыгнуть в безопасном месте.

Увлечённый своим спасением, Терентий не заметил, как сбоку, сквозь дымовую завесу пожара, к нему движется, позванивая талями, увесистый крюк подвесного подъёмного крана. Но он заметил другое: в конце локомотива внезапно возникла человеческая фигура. В руке у этого странного типа, одетого в брезентовую плащ-палатку, что-то темнело.

«Пистолет? — подумал Волтузин. — Да это Скунс!»

— Давай драться! — выпалил, задыхаясь от непривычной нагрузки, Волтузин и двинулся на врага. — Чего, бздишь один на один?

— Я пришёл не драться, — немного задумчиво, словно подбирая слова, ответил киллер. — Я пришёл тебя убить.

Возможно, Терентий и почувствовал удар пудовым крюком по голове, но наверняка он не успел сообразить, что же находится в руках у его убийцы, а это был всего лишь пульт дистанционного управления подъёмным краном, столь безобидный в одной ситуации и столь смертельно опасный — в другой.