Владимир Гурвич - Острова на реке

Он понял, что работать сегодня совершенно не в состоянии. Он всегда гордился тем, что его трудно выбить из колеи, но сегодня это удалось. Сначала внезапное появление Нади со своей дочерью-нимфеткой, затем факс с откровенными угрозами от его деловых партнеров. Надо немного развеяться, иначе он окончательно скиснет. А с таким настроением из этой пиковой ситуации не выкрутиться.

Он набрал номер и проговорил в трубку: «Я скоро приеду. Никуда не уходи». Затем вышел из кабинета в холл.

– Меня сегодня не будет, со всеми делами обращаться к Сомову, – сказал он секретарше. – Затем кивнул сидящему в кресле телохранителю: – Поехали, Николай.

Они сели в машину.

– К Веронике, – бросил Мохов шоферу. «BMV» мягко тронулась с места и покатила по дороге.

Мохов то и дело поглядывал на сидевшего рядом ним телохранителя. Также как долго он подбирал себе вице-президента, также долго и тщательно он искал себе охранника, пока не остановился на этом не очень разговорчивом и совсем редко улыбающемся парне. Почему он выбрал его, этого он сказать себе доподлинно не мог, просто когда он увидел Николая, внутренний голос неожиданно ясно сказал ему: это тот человек, который тебе нужен. Он даже особенно не расспрашивал его, кто он и откуда, чем занимался до их встречи – какой в этом смысл – сказать можно все, что угодно, при желании легко сочинить самую привлекательную легенду. А раз ему посоветовала взять к себе этого парня его интуиция, значит, надо выполнять ее указание. А своей интуиции он доверял больше, чем даже своему разуму, не говоря уж о советах и рекомендациях других людей.

– Николай, у нас появились проблемы, – негромко, чтобы не слышал шофер, произнес Мохов. – Учти это, надо быть настороже.

Николай спокойно посмотрел на него и кивнул головой. Мохов же почувствовал себя немного более уверенно; по крайней мере он как-то, но защищен. И если те решат, что с ним надо поговорить на языке пуль и гранат, то так просто им его не взять. Пусть не надеются. И все же это не выход, даже целая толпа телохранителей не может гарантировать полную безопасность своему хозяину. Нужно искать другое, более эффективное решение.

– Ты меня понял? – снова и также тихо сказал Мохов скорей не из желания напомнить своему телохранителю об его служебном долге, сколько для того, чтобы не пребывать в нервирующей его полной тишине.

– Понял, патрон, – отозвался Николай.

Мохов едва заметно улыбнулся; почему-то ему очень нравилось, что телохранитель называет его патроном. Так повелось у них с первого дня их совместной работы; это слово в их переговорный и очень небогатый лексикон принес Николай, И оно не только прижилось, но и стало для них неким условным паролем, свидетельствующим о существовании между ними каких-то более глубоких, неформальных отношениях, которые, впрочем, до сих пор никак не проявлялись на практике.

Ехать было недолго. Машина подвезла Мохова к многоэтажной кирпичной башни. Николай открыл дверцу автомобиля, а затем поднялся с ним на лифте до квартиры. Мохов позвонил условленным звонком в дверь, и когда она открылась, и Мохов исчез в пещере квартиры, телохранитель стал спускаться на лифте вниз.

Мохов поцеловал Веронику в тугую щечку и прошел в квартиру. Эти роскошные двухкомнатные апартаменты в этом престижном доме обходились ежемесячно ему в кругленькую сумму. Но это было гораздо лучше и приятнее, чем встречаться в случайных местах.

– Как у тебя дела, миленький? – спросила Вероника. Она была в халате, который щедро распахивался при каждом ее шаге, показывая ее ног почти до бедра. Обычно эта демонстрация лучше любых ласк воспламеняла фитиль его пыла, но сейчас ему было не до того. – Я тебя сегодня не ждала.

– А кого ты ждала? – буркнул Мохов. Он сел в кресло. – Налей мне что-нибудь выпить.

– Вишневый ликер?

– Нет, покрепче.

Вероника подала ему рюмку коньяка, положив на тарелку присыпанную сахаром дольку лимона. Он выпил и положил лимон в рот.

Она села ему на колени и привычно стала расстегивать его брюки.

– Не надо, – резко сказал он. – Сегодня я не хочу. Нет настроения, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд девушки. И что за создание, даже не в состоянии представить, что человек может хотя бы изредка не хотеть трахаться, мысленно чертыхнулся он.

Он внимательно поглядел на нее. Он не изменил своему неукоснительному правила и в этом случае, долго и тщательно, как скаковую лошадь, выбирая себе любовницу. Он поставил перед собой непростую задачу: найти женщину в точном соответствии со своим вкусом. И после долгих поисков отыскал её. Вероника была именно такой, какая возникала в его самых захватывающих эротических видениях: высокой и тонкой, но одновременно с пышной грудью, которая призывно подпрыгивала, словно мячик, при каждом ее шаге. При этом у нее было очень тонкое и строгое лицо, придающее ей вид аристократической недоступности. Она обладала неплохим вкусом; за все время их знакомства он не раз не видел, чтобы она была бы плохо одета, а когда они вместе с ней подыскивали для нее очередной подарок, то его всегда поражало то, насколько безошибочно выбирала она вещь. Ну а если они изредка отправлялись куда-нибудь вместе пообедать или посмотреть модное шоу, то он с тайным удовлетворением отмечал, что практически все, причем, не только мужчины, но и женщины, не сводили с нее глаз. Правда, в начале, она разочаровала его как любовница; в постели она была, хотя и страстной или изображала из себя таковую, но уж очень неизобретательной и, как луч, прямолинейной. У нее почти начисто отсутствовала сексуальная фантазия, умение разнообразить ласки, внести в них элемент неожиданности и импровизации, и он понял, что если положение не будет изменено в самое кратчайшее время, то она ему быстро приестся, как вкусное, но слишком часто подаваемое блюдо. Пришлось открыть ему курсы по обучению её науки любви; по началу она даже не совсем понимала, что от нее хотят, но он оказался неплохим учителем, и она быстро смекнула, что от неё требуется, и даже вошла во вкус. Само собой разумеется, что содержание ее помимо платы за квартиру обходилось ему в кучу денег, но он не очень жалел о затратах; они стоили того. Без Вероники ему было бы гораздо сложнее терпеть те физические и психологические перегрузки, которые приносил ему бизнес и вообще вся его жизнь. Все это правда не означало, что у него не было других женщин, но все эти связи были мимолетные, случайные, подобно знакомству в поезде, и он забывал об этих коротких встречах едва ли не на следующий день.