Наталья Александрова - Демон никогда не спит [litres]

«Александр Антуанович Габсбург-Зеленовский».

Должность Александра Антуановича не была указана, впрочем, все в Эрмитаже и без того знали, что он является одним из заместителей директора, а функции его так сложны и многообразны, что перечислить их на небольшой табличке просто не представлялось возможным.

Странный посетитель постучал в дверь и открыл ее, не дожидаясь ответа.

Кабинет Габсбурга-Зеленовского представлял собой длинное и узкое помещение, напоминающее формой рукав пальто, или, учитывая музейную тематику, — рукав форменной шинели чиновника начала девятнадцатого века. Единственное высокое окно кабинета выходило на Неву, за ним виднелась Петропавловская крепость. Все стены были увешаны старинным оружием, рыцарскими щитами и гербами. Кроме этого, образцы старинного оружия в полном беспорядке расположились на письменном столе Александра Антуановича, так что сам он был почти не виден за этим средневековым арсеналом.

Хозяин кабинета оказался маленьким, худощавым и чрезвычайно подвижным человеком лет шестидесяти.

Удивленно взглянув на посетителя, он проговорил:

— Приветствую вас… простите, не могу вспомнить ваше имя-отчество…

Гость представился, но Габсбург-Зеленовский то ли не расслышал его имени, то ли тут же его забыл. Запомнил только, что тот представляет очень известный и солидный журнал, время от времени освещающий на своих страницах вопросы отечественной и мировой истории.

— Мы с вами договаривались о встрече? — спросил хозяин кабинета неуверенно.

— А как же! — ответил посетитель жизнерадостно. — Я звонил вам вчера, и вы назначили мне встречу… правда, я опоздал, но совсем немного — только на три минуты. Пробки, знаете ли…

— Да, да, пробки… — растерянно согласился Александр Антуанович, потирая переносицу.

Он совершенно не помнил вчерашнего звонка, не помнил, что назначил кому-то встречу… Неужели это первые признаки начинающегося склероза? Неужели ему действительно пора на пенсию, как частенько говорит ему жена?

— И что же вас интересует, э… — Габсбург-Зеленовский сделал жалкую попытку вспомнить имя гостя, но ничего не получилось.

Впрочем, тот этого не заметил.

— Александр Антуанович, — проговорил он с неподдельным энтузиазмом, — наш журнал готовит ряд статей, посвященных истории зарождения фашизма в Германии.

— Это очень интересно, но какое отношение имеет к этой теме Эрмитаж? Мы не занимаемся этим периодом истории…

— Но вы, несомненно, занимаетесь историей индоевропейских народов, или арийских племен, как называли их нацисты.

— Допустим… у нас действительно есть хорошие специалисты по культуре индоевропейцев позднего неолита и времен зарождения ранних государств…

— Вот это нам очень близко! В особенности же наш журнал интересует расшифровка рунических надписей и распространение в археологических находках знака свастики.

— Интересно, интересно… — Александр Антуанович заметно оживился. — Но вы, конечно, знаете, что свастика — древний солярный символ, применявшийся почти всеми народами мира, что существовало много ее разновидностей — прямая и закругленная, левосторонняя и правосторонняя, и что, собственно, та свастика, которую изображали на своих флагах нацисты, это не совсем свастика, а так называемый хакенкрейц, или крюкастый крест…

— Конечно, конечно, я все это знаю, — заверил его посетитель. — Но все же я хотел бы спросить — кто из ваших сотрудников может дать квалифицированную консультацию на эту тему?

— Руны, свастика, древние арийцы… — забормотал Габсбург-Зеленовский. — Знаете что, вам, пожалуй, надо обратиться к Святославу Несвицкому из отдела древней Европы. Он очень хороший специалист и охотно ответит на все ваши вопросы…

— Благодарю вас! — проговорил посетитель и тут же покинул кабинет Александра Антуановича.

А Габсбург-Зеленовский долго сидел, пытаясь вспомнить его лицо. А по возможности — и имя.

Ведь он несколько минут разговаривал с этим человеком, а теперь видел перед собой только пустой овал без глаз, без носа и прочих немаловажных деталей… что же это такое? Неужели ему и впрямь пора на заслуженный отдых?

Александр Антуанович потер переносицу.

О чем он только что думал? В голове крутилась какая-то неясная мысль. То ли он с кем-то разговаривал, то ли только собирался поговорить… нет, вроде сегодня у него не было посетителей, да он и не планировал никаких встреч.

Чтобы окончательно в этом убедиться, он заглянул в свой ежедневник.