Миньон Эберхарт - Рука в перчатке

Деннис долго смотрел на огонь, затем взял щипцы и помешал уголь в камине.

– Ты уверена, что это именно оно?

– Да. Бен показал мне его перед ужином, потом сунул в карман.

– Значит, тот, кто вынул кольцо из кармана Бена, знал, что мы встречаемся в садовом домике, то есть, знал, по крайне мере, то, что случилось с нами прошлой ночью. Разумеется, теперь главное подозрение падает на меня.

Он усмехнулся:

– Весело, правда? Теперь про меня можно говорить что угодно – всякое лыко пойдет в строку. Ну, что же, на войне, как на войне. Причем неприятель орудует в темноте. А что, собственно, сказано в завещании Бена? И что ты собираешься с ним делать?

– Я могу не брать эти акции, и я не стану...

– Нет, ты должна их взять, – твердо возразил Деннис. – Бен кое-что сообщил твоему отцу, тот – мне. Он ведь оставил твою прежнюю фамилию – Дафна Хэвиленд. После свадьбы ее следовало изменить. В конечном счете, ты – наследница.

– Но я отказываюсь ею быть.

– Мотив?

Не дождавшись ответа, он взял ее за руки и продолжал:

– Я люблю тебя, очень люблю. Однажды ты станешь моей женой.

– Я боюсь, Деннис. Боюсь Уэйта, этого дома, боюсь всего, что тут творится.

– Глупо, – он попытался улыбнуться, но думал тоже про Уэйта.

– Еще это кольцо... Оно меня пугает. Кому оно понадобилось?

Он не знал, что ответить, и просто смотрел поверх ее головы на огонь. Внизу взревел мотор машины. "Полиция", – подумал он, но мысли снова вернулись к кольцу.

Зачем оно понадобилось убийце Бена Брюера?

Вдруг Деннис неожиданно спросил:

– Дафна, не думай, что я сошел с ума, но... Твой отец действительно хотел, чтобы ты вышла замуж за Бена?

– Мой отец?

– Ну, я знаю Джонни. Но это кольцо...

– Если бы мой отец ничего не знал, я никогда, бы не дала согласия на брак. – В голосе Дафны звучал смертельная усталость. – Он не подталкивал меня к нему, но поддерживал Бена. Надеялся, что Бен станет хорошим мужем, как был и хорошим дельцом. – Она отрицательно помотала головой. – Нет, нет, отец Бена не убивал. Даже если бы он это только задумал, он сделал бы меня несчастной на всю жизнь. Он любит меня по-настоящему. Но он...

– Не говори, я знаю.

– Джонни был прирожденным эгоистом. Он не любил решать проблемы. И причин убивать Бена у него не было. Дафна же от смерти Бена в чем-то выигрывала. И Роули тоже, если бы дела пошли по плану Гертруды. Однако все пошло не так, во всяком случае, по части материальных интересов.

– Ты уверена, что обе тетушки были согласны со свадьбой?

– Да, конечно. Разумеется, они с отцом меня не уговаривали, но где-то в глубине души, я думаю, соглашались, что мне следовало поступить именно так. Они как бы подталкивали меня в этом направлении.

– А Роули? Ему-то вроде это было ни к чему?

– Ну, я... не знаю. Я не думала.

– Ладно, – улыбнулся Деннис, – но ведь Роули сам мог в тебя влюбиться?

– Ну, случись такое, он бы побоялся ко мне сунуться. Так что вряд ли. Планы Гертруды стали для него сногсшибательным сюрпризом.

– Ах да, опять Гертруда!

В дверь постучали; послышался голос Роули.

– Деннис! Там опять полиция.

Деннис открыл дверь.

– Они, видишь ли, хотят снять у нас отпечатки пальцев. Да они не имеют права! Но чертов Уэйт требует от каждого как минимум формального отказа. Разумеется, делать этого никто не собирается. О чем вы беседовали?

– О подозреваемых, – ответил Деннис.

Глаза Роули стянулись в узенькие щелочки.

– Вы что-нибудь говорили полиции про садовый домик?

– Ничего. А ты?

– Тоже ничего. Только почему-то ко мне пристают все с одним и тем же: что я делал той ночью, выходил ли из дома, кого видел. Вопросы, вопросы...

– Вероятно, хотят знать, ты убил Бена или не ты, – заметил Деннис.

– Вечно твои шуточки! Но ведь это вовсе не смешно...

– Ты, конечно, прав. А ты сжег рубашку и жилет?

– Ну, в общем, да. То есть, я пытался, но все было слишком мокрое.

– Боже! – вскричал Деннис и шагнул к нему. – Что же ты теперь собираешься делать?

– Хочу пойти к реке, сделать прорубь во льду и спустить все в нее. Надеюсь, никто меня не заметит. Это лучшее, что можно предпринять. Так что...

– Ну, ты идиот! – Деннис был просто вне себя. – Идиот несчастный.

– Да ты что, Деннис?

– Что еще ты натворил? И чего не сделал?

– Ей-богу, ничего!

Но неизвестно, говорил ли Роули правду.

– Слушай, Роули, я все пытаюсь вспомнить, что было у него в карманах.

– Я не знаю. Помню, когда мы сняли с него рубашку и жилет, было много крови. Но, по-моему, в карманах ничего особенного не нашли. По крайней мере, я не нашел. А ты?