Татьяна Устинова - Земное притяжение

Даша вскочила на самокат и проехала до конца забора, он был очень длинный и, по всей видимости, огораживал участок со всех сторон, на соседний домик выходила такая же укреплённая стена с башнями и бойницами. На перекрёстке она развернулась и покатила обратно. Возле самых ворот остановилась, извлекла из рюкзака фотоаппарат, прицелилась на забор и стала фотографировать.

…Раз, считала она про себя, два, три.

Она дошла до двадцати четырёх, когда наконец калиточка распахнулась и показалась бритая чугунная башка. Не очень-то они расторопны!..

— Девушка! — выговорила башка. — Вы зачем фотографируете? Не надо тут снимать!

— Почему? — удивилась Даша. — Может, я именно тут и хочу фотографировать!

Башка озадачилась, а потом тяжеловесно рассердилась.

— Сказано, нельзя, значит, нельзя! Давайте в другом месте фотографируйте!

— А я в этом хочу, — отозвалась Даша.

— Ты чего, слов, что ль, не понимаешь?! — окончательно рассвирепела башка. — Давай отсюда! Ну?! Или щас мыльницу твою разобью!

— А я полицию вызову!

— Да ты чё, дура, что ли?! Давай чеши отсюдова!..

…Двадцать восемь, считала Даша, начавшая заново, когда высунулась башка, двадцать девять, тридцать. Ну?! Скоро вы там проснётесь? Или хозяина дома нет?..

Охранник выбрался на тротуар, калитку за собой оставил открытой — вот какой профессиональный человек! — подскочил и рванул на себя фотоаппарат. Даша не отпустила, повалилась на него, — тот едва устоял на ногах, — и заголосила что есть мочи:

— Помоги-ите! Гра-абят! Убиваю-ут!

— Что ты орёшь, сука! Заткнись! Заткнись, кому сказал!

— Спаси-ите!!!

— Дай сюда мыльницу! Рот закрой! Закрой рот!..

— Лёха, чё ты устроил?!

Чугунная башка моментально отпустила фотоаппарат, Даша сразу же бухнулась на асфальт и стала кататься и выть.

— Он меня убил, — выла она, — совсем убил!

— Лёха, че такое?!

Видимо, второй был начальником башки, потому что та с ходу начала лепетать и оправдываться:

— Да она с мыльницей своей сюда полезла… я сказал, что нельзя, а она орать… да я её пальцем не тронул… гадом буду — не тронул…

Второй в растерянности наклонился над Дашей — калитка всё это время оставалась открытой, — и тут в кармане у него запищала и захрипела рация.

Слава богу, подумала Даша, которой надоело кататься и выть, сообразили.

— Ты это, — выплюнула рация сквозь помехи, — в дом её давай. Давай, давай!..

— Не понял, повторите!..

— Чё, блин, ты не понял! Давай девку сюда!..

— Вставай, — велел начальник и потянул Дашу за руку. — Пойдём.

— Куда?! — перепугалась та. — Никуда я с вами не пойду!..

После чего спокойненько дала себя скрутить и отконвоировать за забор. Чугунная башка следом тащила самокат.

«Чижа, — продекламировала Даша про себя, — захлопнула злодейка-западня!..»

Перед ними простирался плац — без единого деревца или кустика, — ровный и гладкий, хорошо простреливаемый и с отличным обзором. На плацу может поместиться, прикинула Даша, полсотни бойцов или пятнадцать машин, никак не меньше. Справа вдалеке росла липа, которую она заметила с улицы. Слева маячила сторожевая охранная башня.

…Как, должно быть, неуютно живётся всем этим авторитетам!..

Бронированная дверь в особняк красного кирпича была открыта, на высоком крыльце толпились парни — клоны чугунной башки. Правда, у некоторых на голове были волосы разной длины и цвета, видимо, затем, чтобы как-то отличать клонов друг от друга. Даша хлюпала носом и растирала по лицу слёзы.

— Давай шевелись!..

— Да иду я, иду…

Среди парней, раздвинув их плечами, появился Паша-Суета. Глаза у него бегали, щупали Дашино лицо, белые волосы, грудь, ноги — и в обратном порядке.

Когда её подвели поближе, он вдруг раскинул руки, притопнул, как в плясовой, и сказал громко:

— Ба-а, какие люди в Голливуде!.. Что кислая такая, красавица?..

— А чего он дерётся! — начала Даша и локтем ткнула в сторону чугунной башки номер один. — Фотоаппарат отобрал, а меня чуть не убил!

— Да ничего я её не бил! Я ей русским языком говорю: хорош сымать! А она сымает и сымает!..

Паша сбежал с крыльца и обшарил Дашину физиономию вблизи — как будто руками трогал, ей-богу!..

— А чего это столичным гостям на нашей тихой улице понадобилось? — протянул он. — Что тут у нас за красоты-раскрасоты?..

— Забор мне ваш понравился, — буркнула Даша и на всякий случай ещё раз вытерла слезы. — Мы никак не можем на даче забор поставить. Я думала, сфотографирую, папе отправлю…