Ольга Ракитина - Гувернантка

Шумилов раздумывал над тем, как лучше подступиться к сокрытому тушью тексту. Хотя можно было просто перепоручить решение этого вопроса какой-либо химической лаборатории, он не спешил это сделать, опасаясь, что в случае неудачи сокрытый текст будет безвозвратно потерян. Записи в дневнике Николая Прознанского были выполнены дорогими кампешевыми чернилами «Пегас» глубоко-черного цвета. Они легко растворялись в воде. Черная тушь, которой был закрашен текст, растворялась спиртом. Попытка травления туши привела бы к повреждению бумаги и неизбежной утрате текста. Теоретически тушь можно было растворить спиртом, но как известно 100 %-го спирта в природе не существует, его максимально возможная концентрация не превысит 96 %, поскольку остальные 4 % массы он неизбежно возьмет из воздуха. Таким образом, даже самый концентрированный спирт представляет из себя водный раствор, при воздействии которым на залитый тушью текст будет растворена как тушь, так и чернильный текст под нею.

Попытка прочесть скрытый текст на просвет, как и следовало ожидать, успехом не увенчалась. Чёрная тушь поверх чёрных чернил — что там можно было увидеть? Изучение обратной стороны страницы в косых лучах света, в надежде прочесть оттиск, оказалось тоже безрезультатным. Николай Прознанский не имел привычки сильно давить пером на бумагу.

Самым разумным вариантом в сложившейся ситуации могло бы стать аккуратное снятие чернильного слоя. Шумилов знал как к этому делу следует подступить, но для подготовки к предстоящей работе ему пришлось зайти в продуктовый магазин и купить там за семь копеек баночку лучшего меда от «северокавказской пчелы». Это был единственный мёд, незасахарившийся несмотря на позднюю весну.

А придя домой, Шумилов отыскал старшего дворника Афанасия, того самого ветерана Крымской войны, что «замыкал гальваническую цепь минной позиции южнее батареи Литке», и попросил к завтрашнему утру наловить дюжину тараканов, пообещав полкопейки за каждого. Афанасий поначалу заподозрил подвох со стороны «барина прокурорской службы Алексея Иваныча» и не без ехидства уточнил, каких именно тараканов надо поймать: черных или рыжих? Убедившись, что Шумилов не шутит, старший дворник воспрял духом, поскольку задание обещало быть легким и прибыльным.

Отправляясь на службу утром 11 мая, Шумилов нёс в своем портфеле баночку меда и стакан, прикрытый бумажкой, замотанной суровой ниткой. В стакане находились полтора десятка живых тараканов. Афанасий к потребной дюжине добавил еще три штуки, так сказать, от душевной своей щедроты. Кроме того, дворник простодушно заверил Шумилова, что за «подобный дивидент готов ловить тараканов каженный день и сдавать их даже не за полкопейки штука, а пятак за дюжину.»

Способ, которым намеревался воспользоваться Шумилов, был издавна известен русским каторжанам. Еще во времена Ваньки Каина, т. е. за сто тридцать лет до «дела Жюжеван», преступники, используя тараканов, аккуратно сводили с гербовой бумаги записи, сделанные водостойкой тушью, получая в своё распоряжение чистые бланки паспортов, пригодные для последующего заполнения.

Очутившись на своём рабочем месте, Шумилов извлёк из опечатанного шкафа сафьяновую тетрадь Николая Прознанского и аккуратно намазал медом часть строки, замазанную тушью. Затем, подцепив пинцетом доброго жирного таракана, опустил его на это место и дабы шельмец не сбежал, прикрыл перевернутым вверх дном стаканом. Таракана долго уговаривать не пришлось: почуяв мед, он остервенело накинулся на него, шевеля усищами и безостановочно работая челюстями. Необычные манипуляции Шумилова не прошли незамеченными тремя делопроизводителями, его соседями по кабинету. Молодые люди оставили свои столы и расположились кругом, обсуждая небывалое зрелище: «Алексей Иванович, что это у Вас за зоосад?» — «Ваш тараканий тотализатор принимает ставки государственных служащих?» — «Если получится дыра, то Вы объясните Вадиму Даниловичу, что это просто пулевое отверстие!» Молодежь ёрничала и развлекалась, а Шумилов, убедившись, что все идет как надо, принялся намазывать медом другие участки скрытых тушью строк. После того, как усатый трудяга закончил работу и уперся своей головной частью в стакан, Алексей Иванович аккуратно передвинул его дальше, предоставив новый фронт работ.

Работа шла медленно, ее темп определялся способностью тараканьих челюстей пожирать тушь с медом. Но филигранный природный механизм, каковым оказалось гнусное усатое насекомое, всецело оправдал расчёт Шумилова; таракан уничтожал тушь и не повреждал скрытых под нею чернил. Почему так происходило догадаться было нетрудно: тушь не пропускала через себя мед и потому чернила и бумага оставались для таракана несъедобными. После того, как темп работы усатого чудовища явно замедлился (его раздутое брюшко с очевидностью свидетельствовало о причине падения работоспособности), Шумилов отправил трудягу в стакан с голодными братьями и запустил под перевернутый стакан второго м о лодца. Эти манипуляции вызвали вой восторга коллег Шумилова. Один из них убежал в коридор «звать всех» и через пять минут к столу Шумилова началось настоящее паломничество чиновников. Стали подтягиваться даже сотрудники других делопроизводств с нижних этажей; прокуратура была явно заинтригована происходящим.