Дарья Кожевникова - Если это судьба

– Вы хотите сказать, что мы навели «стрелка» на Тамару? – прямо спросил Матвей.

– Рано делать выводы. Но если вы позволите, наши специалисты осмотрят обе ваши машины. Алексей Сагитов был связан с электроникой, и, как я успел узнать от его матери, эта предрасположенность у него наследственная, так что…

– Еще бы! Конечно, позволим! Только скажите, куда надо тачку отогнать!

– Минуточку. – Следователь позвонил кому-то по телефону. Потом кивнул Матвею со Смирновым: – Эксперты ждут вас внизу.

– Заметано! – И мужчины вышли.

– Ну что ж, Виктория Александровна, а с вами мы продолжим разговор, – сказал следователь. – Как я понял, вы ходили к Тамаре Сагитовой одна?

– Да, одна. Просто хотела поговорить с ней по душам. А такие разговоры в компании не ведутся.

– Понятно. А теперь я попрошу вас пересказать мне ваш разговор как можно подробнее.

– Конечно, – кивнула Вика. И принялась за пересказ, стараясь припомнить каждое слово. Теперь, когда Тамара была мертва, Вике совершенно нечего было скрывать. Удар ножом требовал отмщения.

– Значит, Сашенька Куликов, – повторил следователь, внимательно выслушав все до конца. – Я ничего о нем не знал, мне Тамара не сказала ни слова. Я не думаю, что стоит возлагать большие надежды на помощь умственно отсталого мальчика, но все же съезжу к нему. Может, Алексей, навещая его, обронил какую-то фразу? Или по телефону при нем с кем-то поговорил? Он ведь не должен был опасаться Сашеньку. А тот мог что-нибудь запомнить… если способен. Насколько он вообще слабоумен?

– Тамара назвала его растением в горшочке, – напомнила Вика.

– Я с этим не согласен. Абсолютное растение не смогло бы узнавать своих. И плакать после их ухода. Да и сам Алексей вряд ли стал бы навещать брата, если тот был абсолютно ненормален. Нет, побеседовать с Сашенькой все-таки стоит. Хоть вероятность того, что он даст нам в руки какую-то ниточку, мала, но совсем ее нельзя исключать.

– Если увидитесь с ним раньше нас, не сочтите за труд рассказать потом, что увидели, – попросила Вика.

– Раньше вас? Знаете, я был бы вам благодарен, если бы вы в это больше не вмешивались.

– А мы и не вмешиваемся. Просто нам тоже хотелось его навестить. И конфет ему отвезти. Тамара рассказывала, что Сашенька любит гостинцы.

– Я это учту, – кивнул следователь. – Ну, а что касается ваших визитов, то мне есть в чем вас упрекнуть. Хотя бы за то, например, что про второго сына Тамары я узнал только сейчас. Почему вы раньше мне не сообщили? Сразу после того, как от нее приехали?

– Если он действительно дурачок, то какая вам польза от такой информации?

– Это позвольте мне решать. А вас бы я просил впредь не утаивать от меня информацию, какой бы несущественной, на ваш взгляд, она ни была.

– Хорошо, – кивнули все трое. – Будем стараться.

– Не стараться, а… – следователь не договорил, его прервал телефонный звонок. Сердито посмотрев на женщин, он ответил, что-то выслушал, потом кивнул: – Я так и думал! – и дал отбой. Снова поднял глаза на собеседниц. – Стоит ли говорить вам, что я сейчас узнал? Или отплатить вашей же монетой?

– На какой-то из машин был «жучок», – догадалась Таня.

– На обеих, если быть точным. «Стрелок» таким образом следил за вами. И следом он приехал к Тамаре.

– Понятно. – Вика заломила руки так, что пальцы захрустели. – Выходит, это мы виноваты в ее смерти?

– Я бы так не сказал. Нет, на мать Алексея «стрелок» все равно бы вышел, это был лишь вопрос времени. Скажу больше: скорее всего, он уже знал, кто она такая. Не наобум же он пробирался ночью к незнакомому человеку? Главный вопрос в другом: зачем он это сделал? Какой смысл ему ее убивать? Ведь, судя по всему, они не успели перекинуться даже парой слов. Если бы они заговорили, у Тамары вряд ли случился инфаркт. Нет, скорее всего, все произошло мгновенно: она увидела гостя, испугалась, и сердце не выдержало. А он, даже не разбираясь, что с ней, почти в тот же самый миг нанес ей удар. Значит, шел к ней именно затем, чтобы убить?

– Тем более что для простого разговора было не обязательно ночи-то дожидаться, – поддакнула Таня. – Если он соседей опасался, мог вечером прийти. Но он, похоже, хотел застать ее именно спящей.

– Вот-вот, – кивнул следователь. – Выходит, он опасался ее и решил устранить? А чего он опасался? Сделать она ему ничего не могла. Значит, могла что-то рассказать? Что она знала такого, чтобы ему навредить? Это была какая-то косвенная информация, потому что напрямую Тамара, если верить ее словам, ничего не знала о братьях своего сына по отцу.