Уоррен Эллис - Оружейная машина

— Кому вы продаете здание, мистер Кармен?

— Какой-то компании, банкингом они, что ль, занимаются. «Вивиси». Типа оказывают финансовые услуги и все такое — знаете, все эти странные штуки с деньгами, в которых никто не смыслит, а денег никогда не видит…

Тэллоу записал — «Вивиси». И задумался на мгновение. И повел в воздухе ручкой, словно бы разгоняя туман.

— Мистер Кармен. А почему вы продаете здание? И почему «Вивиси» решило его купить? И собирались ли вы сообщить им о жильце из квартиры 3А, который заблокировал дверь с тем, чтобы в квартиру никто не мог проникнуть?

Кармен со свистом втянул в себя воздух. Тэллоу продолжал молча и невыразительно смотреть на него.

— Продаю, потому что они предложили мне достаточно, чтобы от дел отойти, — наконец сказал Кармен. — И когда я говорю «достаточно», то не имею в виду достаточно, чтобы поехать во Флориду, нажраться и утонуть, пытаясь подложить динамит под детский аттракцион и взорваться на хрен. Я имею в виду достаточно, чтобы заиметь яхту с рабами и опахалами. Вот это вот все.

— И?

— И что мужик из 3А — не моя проблема. Они собираются сносить здание, и если этот псих засядет в квартире во время сноса — опять же, это не моя проблема. Так ему и надо, а я денежки свои возьму — и поминай меня как звали. Ну как, обрисовал я ситуацию, детектив?

— Когда тебе выплатят деньги?

— Когда жильцы выедут.

— Я также спросил, зачем они покупают здание.

— Ну да, спросил. Только это, извини, совсем неправильный вопрос, заданный в правильное время. В тот день, когда папаша понял, что я не дебил, дрочить и одновременно жевать резинку выучился, он сказал мне вот что. Сынок, сказал он мне, земля — дело такое, ее взять больше неоткуда. Так что ежли хошь построить в хорошем квартале, где финансисты сидят, здоровенный сверкающий небоскреб, чтоб запихать в него все свои интернеты, гаджеты и всякий сраный золотой запас, в том квартале даже по самой твоей горячей просьбе земли не прибавится. Поэтому тебе нужно найти старое здание, снести его к такой-то матери и построиться на освободившемся пятачке.

— Назови имена людей, с которыми имел дело в «Вивиси».

Кармен резко напрягся:

— Зачем это?

— Потому что никто ничего не снесет, пока я отмашки не дам. А здание твое, мужик, — место преступления, и серьезного. Так что никто его и пальцем не тронет, пока я не разрешу. Давай называй имена.

Все труднее и труднее становилось найти таксофон на Манхэттене, а охотнику оказывалось все труднее и труднее их увидеть.

Он все еще не решался прибегнуть к мобильнику. Если бы его приперли к стенке, пришлось бы ответить, что он еще не слишком хорошо знаком с техническими нюансами. Что легче: подслушать разговор по мобильнику или в срочном порядке подключиться к одному из множества таксофонов? То-то и оно.

Впрочем, случались дни, когда это его не очень волновало. Охотник не замечал, но его мнение об этих днях менялось, подобно ветру. Временами, когда он слышал лишь гул машин и шарканье синтетических подошв по тротуару, ему хотелось остаться наедине с болезнью и так дальше и жить на Острове Манхэттен, принадлежавшем племени ленапе…

На ладони то исчезала, то появлялась мелочь для звонка по телефону. Вот лежат монетки, а вот они превратились в морские ракушки. Охотник сжал зубы, надавил на вышедшее из-под контроля восприятие, и монетки остались монетками — во всяком случае, на время, которое потребовалось, чтобы запихать их в щель таксофона. Охотник призвал из закоулков памяти номер первого человека и набрал его. Телефон издал звук, который, похоже, значил, что номер не обслуживается. Тогда он заглянул в другой уголок памяти и извлек оттуда номер второго человека.

Охотник слушал гудки, потом что-то щелкнуло, и женский голос сообщил, что его звонок переадресовывается. Наверное, голос звучал в записи. Сегодня двадцать первый век казался дальше, чем обычно. Снова пошли гудки, уже другого тона.

На четвертом второй человек ответил:

— Эндрю Мейчен.

— Ты узнаешь мой голос?

Повисла ледяная пауза. Затем человек с трудом сглотнул и проговорил:

— Да, я узнаю твой голос. Как ты… в смысле, чем могу помочь?

Охотник улыбнулся. Как же они его боятся… До сих пор.

— Мистер Мейчен, я хранил свои личные вещи в здании на Перл-стрит.

Тут охотник назвал номер дома и номер квартиры.

— Но мои вещи попали в руки полиции. Я наблюдал за тем, как они выносили их из здания. Эти вещи — мои. И в какой-то мере ваши. Это мои рабочие инструменты. Вы понимаете, что я имею в виду?