Александр Коренюгин: Дядя Ген и Барби

Но Альбина сначала кинулась на него с кулаками, а потом метнулась в кухню и вернулась с зажатым в кулаке ножом, размахивая им, она закричала:

— Я кастрирую тебя, грязная сволочь!

Геннадий отобрал у нее нож, схватил Яночку на руки и, прикрываясь ею, парировал:

— Ребенка пожалей! Давай я уложу ее спать, а потом мы с тобой поговорим. Собственно, о чем мне с тобой говорить? Ты сама мне девочку отдала! Разве не так? По глазам вижу, что все ты понимаешь! Так в чем проблема? Я предвидел, что у тебя может случиться провал в памяти. И немудрено — через тебя столько мужиков прошло, что ты уже не женщина, а только чехол от нее. Кстати, я твои игрища на видео снял. И сексуальные забавы Яночки тоже. Собираюсь выслать это кино твоему мужу. Уже и адрес его воинской части раздобыл. Так, что будем договариваться?

— Да, — потухшим голосом согласилась Альбина, — Яна, иди ко мне. Я сама тебя спать уложу. А ты, мерзавец, выйди вон из детской комнаты и приходи завтра.

Но дядя Ген решил, что ему лучше остаться в этой квартире, иначе ситуация может выйти из-под контроля. Мало ли, что придет в голову взбешенной женщине — может и в милицию с заявлением побежать. Тюрьмы он боялся, из СМИ знал, какие разборки тюремные старожилы учиняют там педофилам. Тогда и пришла ему в голову мысль о шантаже. Когда Альбина вышла в гостиную, Пархомов протянул ей листочек бумаги.

— Я в вкратце набросал свои требования. Я могу все произошедшее здесь сохранить в тайне. Но ты мне за мое молчание подаришь все свое имущество и деньги, в том числе. Оформить лучше все-таки, как продажу. Решила все свое имущество по сходной цене верному ординарцу продать! И что в этом удивительного? Ничего! Все знают, что я много лет прислуживал твоей семье верой и правдой, даже для Яны нянькой стал. Так почему бы и не отблагодарить служилого человека? А на самом деле, дорогая мамочка, я теперь зять тебе, член семьи! Ты утри свои коровьи слезы — Виталий Алексеевич вернется, и у тебя снова все появится. Мужик он пробивной, с коммерческой жилкой, иначе на такой уродке, как ты, не женился бы. Выгоду для себя насмотрел, вот и позарился на твои прелести. Так, что, если сумеешь его удержать, то снова обеспеченной станешь. А у тебя есть, чем его держать — доченька ваша сладенькая, кукленыш Барби. Я помню, как он ее любил. Так на чем мы с тобой останавливаемся? Что тебе больше по душе — бандероль с видео на тему ваших с Яной развлечений в адрес воинской части твоего мужа или все-таки нотариус?

— Я подумаю, — тихо ответила Альбина.

Геннадий звериным чутьем уловил нотки обреченности в ее потерявшем командирскую четкость голосе, и в его душе запела, заликовала гордость за себя. Он победил, и через несколько дней станет богат и независим от бремени житейских забот о хлебе насущном.

— Думай, только быстро, — приказал он Альбине — я до принятия тобою решения поживу пока здесь. Но времени у тебя — только до завтрашнего дня. Ты распутная баба, но совсем неглупый человек, и должна понимать, что от твоего решения напрямую зависит судьба Яны. Это сейчас она пока не понимает, что к ней уже приклеен ярлык шлюхи. Подрастет и все от добрых людей узнает. А привлечь меня к ответственности у тебя вряд ли получится. У тебя самой рыльце в пушку. Да что там в пушку? Мохом твое рыльце проросло. Хочешь, чтобы я кино про тебя в интернет выложил? Так я запросто. Конечно, если ты помощи у мужа попросишь и ему про Яну расскажешь, то я думаю, что он разбираться не станет. Ему по барабану кто прав, кто виноват. Главное, что его доченьку использовали, как туалетную бумагу. Виталий Алексеевич, конечно же, немедленно появится здесь и убьет меня. А у меня от такого поворота событий никаких эмоций — человек я одинокий, ответственности в этой жизни никакой. Какая разница, когда умирать, сегодня или завтра? Бессмертных людей пока не создали. А вот твой муженек сразу сядет, немедленно и надолго, а может навсегда, пожизненно. И все тайны вашей семьи будут обнародованы. Ты же понимаешь — следователи, адвокаты, психологи, суд и судебные заседатели, а еще и пользователи интернета. Я уверен, что поименованное мной сообщество сумеет установить все истоки и причины совершенного преступления. Ну, ты думай, а я, пожалуй, пойду отдыхать. Я думаю, что на период твоих раздумий я размещусь в гостиной, чтобы ты у меня всегда на виду была. Мы договорились?

— Пока нет. Я должна подумать. И вот еще что — не смей и на шаг приближаться к Яночке. Убью! Понял?