Александр Коренюгин - Дядя Ген и Барби

— Да, понял, понял! Чего уж тут не понять? Что для меня важнее? — задал сам себе вопрос Геннадий Иванович, — Конечно, целая дверь. И частная кампания мне не нужна. Они обязательно спросят документы — мои личные и на квартиру. А их с собой я как-то забыл прихватить. И денег немалых их услуги стоят! Пожалуй, я согласен со вторым вариантом. Вы спускаетесь на балкон и потом ключом открываете обе двери. Только там получается уже не две, а три двери. Дело в том, что через балкон Вы попадаете в спальню, а там дверь тоже на замке. Запасной ключ Вы найдете в ящике прикроватной тумбочки. И, пожалуйста, прошу Вас — ничего там не трогайте. Просто пройдите через комнаты и откройте дверь. Человек я одинокий и старомодный. Не переношу внешнее вторжение в мою частную жизнь.

В подтверждение своей чувствительности к внешним раздражителям Геннадий Иванович томно закатил совиные глаза и снова кречетом заходил вокруг Алексея, словно, присматривался к его честности и порядочности. Не иначе, как в квартире военный пенсионер хранил незаконно присвоенный клад, и очень боялся, что его обнаружат.

— Вы, главное, не волнуйтесь. Все будет исполнено на высшем уровне, и дверь сохраним, и ничего не украдем, — успокаивающе улыбнулся ему Алексей и, уже совершенно другим, жестким голосом приказал, — работаем бойцы! Юра и Артем, со мной на крышу, подстрахуете. Марат, заходи в подъезд и жди нас возле двери. Костя, оставайся в машине.

Алексей спустился с крыши сразу на балкон четвертого этажа. Дверь в спальню со стороны балкона была открыта, и Алексей шагнул в квартиру. Обычная комнатенка, украшенная линялыми обоями в цветочек, старая деревянная, древнего образца кровать из древесно-стружечных плит, такое же незатейливое покрывальце на ней. Линялый коврик возле кровати. Внимание привлекала, разве что коллекция дешевых кукол, занимавшая всю стену, напротив кровати. Возле каждой куклы стоял любительский снимок девочки. «Внучка его, что ли?» Алексей мельком глянул на фотографии — девочки были разные, примерно одного возраста, пяти-шести лет. И судя по качеству снимков, эта коллекция собиралась несколько лет. Снимки были выполнены как на пленочном, так и на цифровом фотоаппаратах, следовательно, между первой и последней фотографией не менее десяти лет.

«Чудной мужик, — отметил вслух Алексей, — так это он за кукол так переживал? Куклы дешевенькие, ширпотребовские. Единственная кукла в центре коллекции стоит какие-то деньги, да и то мелкие. Кажется, ее зовут Барби. И девочка с фотографии рядом с импортной куклой сама напоминает куклу. Настоящая кокетка — при шляпке и с сережечками в ушах. Красивый ребенок. И фотография студийная! Вот она-то, наверное, и есть внучка или дочь Геннадия Ивановича. Тогда все остальные фото и матрешки собраны в подарок этой малышке или в ее честь».

Алексей по привычке вынул из кармана свой фотоаппарат и несколько раз щелкнул кукольную коллекцию.

Геннадий Иванович первым зашел в открытую квартиру, заглянул в спальню, облегченно вздохнул, и замкнул дверь на замок. И только потом, вспотевший от пережитого страха за свое имущество, вышел к спасателям на лестничную площадку и написал расписку. Затем торопливо шмыгнул в свою квартиру и захлопнул дверь. Даже спасибо забыл сказать!

На улице Марик, самый шумный и нетерпеливый из их команды, не скрывая возмущения, громко сказал:

— И это вместо спасибо! Когда ты, командир, открыл дверь, этот шарик так меня толкнул, что я от неожиданности в стену врезался. Боялся, что я вместе с ним в квартиру зайду. Ты, командир, заметил в этой каморе шедевры искусства или сейфы с денежной наличностью?

— Обычное, бедное жилье, — ответил негромко Алексей, — мне показалось, что у человека с психикой не все в порядке. Не обижайся. Ведь мы не барышни кисейные, а спасатели. И работаем не за спасибо, а за совесть.

Тем и закончился тот вызов.

«Теперь вспоминаем второй вызов в эту же квартиру, уже с мертвым хозяином внутри, — анализировал Алексей, — я проник в квартиру снова через балкон. Дверь балконную взламывал. Эта разница несущественна. Хотя почему? Пархомов балконную дверь держал всегда открытой, потому, что в спальне отчетливый запах сырости. Хрущевка, она и есть хрущевка! Швы протекают, стены промерзают! А дверь была закрыта, значит, ее закрыли убийцы. И, наверное, могли там оставить отпечатки пальцев. Запомнить! На следствии можно попросить восполнить этот пробел. Затем я снова сфотографировал коллекцию кукол. Стоп! На средней полке, где раньше сидела импортная Барби, было пустое место. Кукла Барби и студийная фотография девочки, ранее стоявшая рядом с куклой, исчезли».