– Готов.
– Человек не должен отрываться от своих корней. Ты обязан знать своих предков.
– Слушаю тебя, папа.
– Мой прадед был очень богатым. Его отары и табуны паслись по всему северному Казахстану и в Оренбургской губернии. Было у него шесть дочерей и один сын, мой дед. Дочерей он отдал замуж, а сына отправил учиться в коммерческое училище в Оренбург. Прадед был, хоть и неграмотным, но мудрым человеком. Когда в России началась гражданская война, он во время сориентировался и передал лошадей красной коннице.
– Н у, и зря, – откликнулся он.
– Глупый ты еще, сын. Лучше потерять табун, чем голову. Красные за его подарок поставили прадеда председателем исполкома в Кокчетаве.
– А потом что с ним стало?
– Был на ответственной работе в Алма-Ате, и умер там своей смертью.
– А твой дед куда делся?
– Он сумел продать отары и осел в Оренбурге. Знаешь, что такое НЭП?
– Проходили по истории.
– В годы НЭПа дед хорошо раскрутился. Но, видно, понимал, что политика эта временная. Потому копил золотые царские червонцы, надеялся сбежать за кордон. Не успел. Забрали его чекисты. Так и сгинул в холодных краях.
– Золото чекисты тоже забрали?
– Не нашли. Дед зарыл шкатулку с червонцами в березовой роще на берегу Урала. И показал это место сыну. Еще он заранее выправил запасные паспорта на фамилию Ибрагимовы.
– То есть на нашу фамилию?
– Да. Его сын – твой дед. Он успел скрыться. Добрался до Набережных Челнов. Женился. Родился я. Потом он съездил в Оренбург и откопал червонцы.
– Я помню деда очень смутно.
– Он не жил с нами, когда ты родился.
– Почему?
– Оберегал нас, потому что был не в ладах с законом.
Отец замолчал, будто вспоминал прошлое. Затем продолжил:
– При Брежневе он организовал подпольную джинсовую фабрику. При Горбачеве и Ельцине, когда Россия превратилась в барахолку, твой дед контролировал весь город. Но этого ему было мало, замахнулся на Казань. Там его и убили во время облавы.
– Червонцы пропали?
– Нет. У нас. И доллары тоже. Зайдем в дом, я покажу тебе, где они находятся.
Гостиная в летнем доме предназначалась для узких деловых либо дружеских застолий. Обстановка была сугубо мужской. Бар с напитками. Круглый стол с четырьмя креслами. Декоративный камин с имитацией пламени.
Они подошли к камину. Отец нагнулся, нажал на третью с краю нижнюю плитку. Сбоку медленно открылась довольно просторная ниша. Отец вытащил из нее небольшой несгораемый сейф. Произнес:
– Код И311, запомни, – достал из сейфа довольно объемистую черную шкатулку и кожаный дипломат. – Это наш неприкосновенный запас. Жизнь – вещь непредсказуемая.
– Ты тоже не в ладах с законом? – спросил он.
– У меня легальный бизнес. Налоги плачу исправно. Позже введу тебя в курс дела. Но бизнес абсолютно чистым не бывает. Взятки чиновникам даю. Полицию подкармливаю.
– Зачем?
– Чтобы работать не мешали.
Он повернул на шкатулке красный рычажок, крышка со звоном отошла. Сверху лежали камушки, кольца, серьги, еще какие-то ювелирные украшения. Отец сказал:
– Шкатулка еще моему деду принадлежала. Его червонцы внизу. Царские бумажные деньги сожгли. А ювелирка и доллары, что в дипломате, от твоего деда достались. Открыть?
– Не надо.
Отец сложил сокровища в тайник, и они снова вышли на веранду.
– Понимаешь, Алик, – раздумчиво проговорил отец, – приспособиться можно к любой власти. Важно лишь нащупать ее слабые стороны. Для этого надо знать законы. Я жалею, что не закончил в свое время юридический вуз. Держу в штате двух евреев – юристов, чтобы перепроверяли друг друга.
– Не доверяешь им?
– В бизнесе, сын, никому доверять нельзя. Это азбука, следуй ей, когда фирма перейдет в твои руки. Тебе еще учиться в школе два года. Затем поступишь в Казанский университет на юридический факультет. Там подыщешь себе невесту из хорошей небедной семьи. Познакомишь меня с ее родителями. Дальше видно будет. Как тебе мой план? Чего молчишь?
– Нормальный план, – ответил Алик, а внутри что-то неосознанно противилось этому.
– Тогда все. Пошли обедать. Мама приготовила плов из баранины…
С этого дня он перестал боготворить отца, хотя и почитал его. Царапину в его душе оставило слово «приспособиться». Его прапрадед приспособился, отдал голодранцам целый табун лошадей, а чем закончил? Получил в Алма-Ате какую-то должность и помер! Кто его помнит, где могила?.. Прадед тоже приспособился, и чекисты отправили его помирать на север. Один дед не захотел приспосабливаться, но попал в облаву и был застрелен. И снова чекистами. Вот и отец приспосабливается. А неприкосновенный запас, на всякий случай, хранит. А надо ли приспосабливаться? Лично он не хочет и не будет!..
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу