Илья Штемлер - Утреннее шоссе

«Черт бы тебя взял, старик, - хмурился Клямин. - Ты еще тут…»

Он скинул одежду и полез под душ. Вода шла поначалу холодная - застоялась в трубах, как всегда это было ранним утром. Но Клямину ждать не хотелось, и он любил холодный душ. Струйки колко били по плечам и груди, сползая к ногам. Сердито клокотала горловина слива, справляясь с потоком. Постепенно вода становилась теплее, и вот уже пришлось разбавлять ее холодной. Но главное - совсем расхотелось спать. Сколько ему пришлось спать за последние сутки с лишком? Только в самолете вздремнул часок… И все… А что произошло за это время? Везение не оставило Клямина. Капитан Худяков оказался решительным и сообразительным парнем. «Таким командиром может гордиться армия», - умильно думал Клямин, глядя, как прилежный, похожий на подростка капитан отдает распоряжения своим добрым молодцам.

Поставить на колеса перевернутый автомобиль не составило большого труда. Лениво, как буйвол из грязи, поднимался он, уступая дюжине здоровяков. Достаточно было беглого взгляда, чтобы убедиться - вид у автомобиля далеко не товарный. Правый бок смят, задняя стенка вырвана. И стойки пошли. О стеклах и говорить нечего. Двигатель все же работал. Правда, в нем что-то бренчало, билось, сипело. Но проехать сорок километров до Ставрополя было вполне возможно… Только как быть с камнем? Пихать его в автомобиль после аварии рискованно - большая нагрузка.

Мощный военный грузовик подхватил камень на тросы и сдвинул его к обочине. Там он и остался как загадка природы…

Антонина не протестовала - понимала, что кругом виновата.

Движение на шоссе возобновилось.

Капитан учтиво отдал честь Клямину и посмотрел на часы. Дело заняло пятнадцать минут. Еще можно было успеть в театр, если увеличить скорость. Сержант-водитель воспринял приказ о быстром броске с явным удовольствием. «Полетим, как птички», - сказал он и улыбнулся симпатичной женщине, которая наблюдала за действиями солдат, сидя в зеленом «газике» на белых колесах. И которой Клямин, несмотря на свой аховый вид, успел несколько раз со значением улыбнуться…

Вскоре на дороге стало тихо и пустынно. «Хорошо, что инспектора не вызвали», - подумал Клямин. Конечно, решись он ремонтировать автомобиль официально, акт инспектора был бы необходим. Но ремонтироваться официально Клямин не собирался. И долго, и сложно… Так он рассуждал про себя, бродя в полутьме по грязи, собирая в кучу коробки с обувью и остальные остатки крушения. Все, что удалось найти, он сложил ближе к левой, уцелевшей боковине. Рядом посадил лупоглазую Антонину. Приказ был короток: «Сидеть! Придерживать на поворотах!»

Въехали они в Ставрополь глубокой ночью, вызывая живейшее любопытство у местных собак. Остановив машину у автобусной станции, Клямин связал в два больших тюка все свое имущество и сдал в камеру хранения. Пришлось сдать и портфели-«дипломаты» - не таскаться же с ними по ремонтным делам. Испытывая тошноту где-то под ложечкой, он поставил портфели на облезлую полку. Поставил, посвистывая, стараясь не выдать волнения. На что кладовщик сделал краткое замечание: «Что свистишь? Денег не будет. Примета». Клямин сразу притих. Кладовщик выдал ему жетоны, опустил решетку и отправился спать. После решения вопроса с «дипломатами» Клямин перестал обращать внимание на Антонину. Правда, он дал ей совет: найти заправочную станцию и попытаться уговорить какого-нибудь шофера-транзитника привезти камень.

Антонина тотчас исчезла. Возможно, ее тяготило чувство вины перед Кляминым. Или она опасалась, как бы Клямин не потребовал финансовой компенсации стоимости аварийного ремонта. Но факт оставался фактом - только что женщина стояла рядом, куталась в платок. И вот ее уже нет и в помине…

А Клямин отправился на своем катафалке искать таксопарк. Или автобазу «скорой помощи». Блуждая по предрассветному городу, он выкрикивал в пустую раму от лобового стекла: «Лосей он кормил из рук! Ах я дурак, дурак… Ну, чего не хватало?!» На короткий срок он затихал, втягивая ноздрями холодный воздух. Но картина катастрофы вновь тормошила его сознание. И он продолжал что-то выкрикивать невнятное, боясь задохнуться от ярости. «Что боялся упустить, пес?! Сотню за могильный камень, - казнился Клямин. - Лоб разбил, босяк! Дерьма тебе не хватало, да? Так ешь полной ложкой!» И он решил во что бы то ни стало сегодня же вернуться домой. Не станет он ждать неделю, пока отремонтируют автомобиль.

И вернулся.