Андрей Быстров - Странники в ночи

Подъехала разрисованная машина с поп-группой. Охранники деликатно и непреклонно отстраняли визжавших фанатов и особенно фанаток. Аня переместилась подальше от эпицентра идолопоклоннического экстаза, туда, где было немного спокойнее и больше свободного места. Трое беззаботных юношей в голубых и персиковых рубашках оживленно жестикулировали, обсуждая что-то между собой. Один из них обратился к Ане, сначала на немецком, потом на плохом английском, она ответила, и вскоре выяснилось, что он приехал из Германии и его зовут Дитер. Последовал неинтересный монолог о высокооплачиваемой работе Дитера на родине и о том, как одиноко ему в прекрасном русском городе, где живут такие прекрасные русские девушки... Аня поспешила отделаться от навязчивого немца и скрылась в толпе.

Напряжение перед концертом возрастало, многоголосый шум сливался в общий гул. Брякнул небрежный аккорд электрогитары, заглушенный одобрительным свистом и криками. Микрофон цеплял обрывки слов, далеко разносимые динамиками и превращавшиеся в откровенное наглое бульканье... Моол стоял на эстраде в черном плаще, сияющий, нарядный, крутил ручки усилителей, поигрывал микрофоном.

- Выпьем джину, леди и джентльмены! - развязно вещал он. - Выпьем шампанского! Кому угодно, может выпить водочки и пива! Водка без пива деньги на ветер! Я тороплюсь, как всегда, но я так рад за вас! Я просто завидую этому городу! Ах, вас ожидает НЕ-ВЕ-РО-ЯТ-НО-Е...

- МО-ОЛ!!! - ревела толпа.

Моол подмигнул гитаристу, подобрал полы черного плаща, попрыгал вправо и влево, отступил назад и забубнил:

- Шабада-бада, господа... Девушка в синей юбочке... Я приветствую господина мэра!..

Последнее восклицание обманщика Моола заставило людей на площади завертеть головами. Естественно, никакого мэра никто не увидел. Когда взоры вновь устремились к эстраде, Моол успел исчезнуть, но ненадолго. Стоило повалить розово-белому и сине-красному от подсветок дыму, как Моол повис над площадью, не слишком высоко. Он таял от переполнявшего его счастья, рассыпал конфетти и сахарную пудру, разматывал рулончики серпантина, взрывал хлопушки. Единым мановением он уставил столики бутылками с шампанским, джином, водкой. Откуда-то вереницами летели апельсины, коробки конфет, жестянки с пивом и швеппсом, пачки американских сигарет, румяные яблоки, ярко-желтые лимоны... Моол спланировал вниз, присел к столику, выхватил из воздуха сигару и закурил.

- С праздником, господа! Я с вами... Ш-ш-ш ссс...

Возле него сидели две девушки, блондинка и брюнетка, обе в полупрозрачных обтягивающих платьях. Моол хихикнул, щелкнул пальцем, и платьев не стало, как и не было вовсе. Блондинка и брюнетка из просто симпатичных девушек превратились прямо-таки в демонов обольщения, они задыхались от собственной прелести. Взгляды опьяненных страстью мужчин пылали... Моол погладил каждую из девушек по спине, по груди и по животу, а потом запустил обеих в толпу. Десятки рук подхватили их, жадные губы устремились к тем местам, к которым прикасался Моол. От избытка наслаждения девушки едва не падали в обморок. Другие девушки, отчаянно завидуя, тоже начали освобождаться от одежды. Расстегивались кофточки, майки летели над головами... Поп-группа исполняла медленную тягучую композицию. В толпе обнимались и целовались, а многие переходили к сексуальной гимнастике в сквере или на газонах - в общем, где попало. Моол заботливо укрывал пары выращенными у всех на глазах двухметровыми фикусовыми листьями-одеялами.

Вскоре медленный ритм надоел Моолу.

- Эй, что-нибудь повеселее! - потребовал он.

Загремело стандартное "БДЫЦ БДЫЦ БДЫЦ БДЫЦ БДЫЦ", и люди бешено запрыгали. Моол засвистел; в черном небе полыхнул фейерверк. Как Супермен в развевающемся плаще, Моол полетел над площадью. Бесчисленные руки тянулись к нему - только дотронуться, хоть до плаща! Этого Моол не позволял, но в остальном был добр, услужлив и щедр, сыпал фрукты, конфеты... Он замер в воздухе, помахал дирижерской палочкой, выполнил фигуру высшего пилотажа, как истребитель на боевом развороте, и стрелой унесся в звездное небо. Салютовали пушки - бах, бах! Тысячи белых искр затмевали звезды. Моол ловил их, пытался жонглировать - правда, не очень успешно. Жонглерское искусство, как и всякое требующее труда и терпения занятие, не давалось ему.

Бабахало и в толпе - Моол раздал петарды, ракеты, римские свечи. Расцветал океан огней. Светились фосфоресцирующие обручи, жарко пылали лучи прожекторов, пропущенные через цветные фильтры, искрилась и сверкала подожженная пиротехника, и сама музыка, казалось, научилась излучать свет.