Ирина Горбачева - Королева Марго пенсионерка

Чего это я от Люды перешла на семейство мужа? Комплексы тоже появились? Нет, так нельзя. Недопустимо помнить только неприятное, так можно с ума сойти. Надеюсь, мне это не грозит. Немного на сердце подержу, потом рукой махну на эти разговоры. Все мы грешные!

Столько лет моя фигура меня не волновала. А была я намного стройней себя сегодняшней. Но после развода, стало меньше обязанностей. Дети живут отдельно, хлопот не доставляют, работа сидячая. Всё королева Марго — пенсионерка, будем по возможности учиться опять бегать ножками.

Решив, что пора садиться на диету, я облачилась в тёплый халат и приготовила себе «лёгкий ужин» из того что осталось от празднества. Вспомнив Людочку с которой мы сейчас так хорошо бы «помедитировали» у меня на глазах появились слёзы. Только я хотела помянуть бедную подругу, как затрещал домофон. У калитки опять стояла баба Лиза и её молчаливая сопровождающая — Мария. Еле сдерживая свою раздражительность, я впустила их в дом.

— Что случилось?

— Маргоша! Не серчай родная! Вот зашли тебе ещё одну книжку подарить, новую. Отец Никанор так всё хорошо объясняет, как дальше нам всем жить. Мир погряз в грехе.

— Жить? Вы считаете, что мне надо объяснять, как дальше жить? — моим желанием было прогнать Никаноровских посланников. Но, потом сообразив, что я могу что-то узнать от них об их предводителе, впустила в дом.

— Заходите. Проходите, садитесь за стол, помянем рабу божью Людмилу, — сказала я, расставляя перед нежданными гостями тарелки и рюмочки.

— Какую Людмилу? Как помянем? — растерянно спросила старушка, — Маргоша, это подругу твою? Соколову? Как же так, мы на днях у неё были.

— Вот, вот. Ты говорила, что заходили к ней. Давайте помянем, а потом лясы точить будем, — ответила я, всё ещё сердитая на весь белый свет.

— А что, баба Лиза, провожатая твоя немая? Всё молчит. Вот кто этот ваш Никанор? — с вызовом обратилась я к молодой женщине.

— Он целитель. Знаешь, скоро нагрянет конец света, — затараторила баба Лиза, не дав возможность ответить самой Маше, которая смущённо опустила глаза.

— Ой, баба Лиза, помолчи! Я же не тебя спрашиваю! И целитель, и нагрянет! Всё в одну кучу свалили! Вы Маша, откуда вообще взялись здесь? Откуда приехали? — перебила я старушку, обращаясь к молчунье.

— С разных мест мы.

— Понятно, ближе к Москве подбираетесь. Целители. Знаем таких! Ты кто такая? Почему стариков оболваниваешь? — не сдержав раздражения, перебила я её.

Увидев недоумённый и в то же время испуганный взгляд поднявшихся на меня чёрных колких глаз, я спохватилась, что таким образом не узнаю ничего.

— Да ты не обижайся, — я положила свою ладонь на ухоженную руку Марии, — подруга погибла, понимаешь, возвращалась домой и в аварию попала.

— Да ты что? Как же так? — заохала баба Лиза, — было видно, что она очень испугалась, — такая молодая.

— Вот так Баба Лиза, а поехала она после того как вы у неё кумушки побывали!

— Мы-то здесь причём? — Спросила Мария, и мне показалось, что в её глазах тоже промелькнул испуг.

— Да вы-то может и не причём. Только почему на вас Людмила кричала?

— Кричала Маргош, так кричала. Так поносила отца Никанора, — старушка с осуждением покачала головой.

Они что знакомы были? — спросила я Марию.

— Да не знаем мы ничего! Не марайте доброе имя своими подозрениями, — тихо возразила мне Мария. Встав из-за стола, она потянула к выходу старушку.

— Какие подозрения, Бог с вами! Только не много ли вам подарков перепало? Может у Людмилы, что попросили в подарок, как одинокую женщину? А? А она, поэтому и шуганула вас? Вы что и, правда, решили, что она одинокая? Ошибаетесь! У неё и отец, и семья и… дочь есть! — Вот это я не знаю, как вырвалось у меня. Не понимаю, зачем солгала я им вдогонку.

Просто обидно стало, что бегают эти кумушки, как чёрные грифы падальщики по деревне. Выискивают с кого бы чего бы урвать. Пусть думают, что у Людмилы есть наследники! А может они и правда есть? Выпроводив, замешкавшихся в коридоре гостей, я закрыла дверь, и ещё долго не могла успокоиться.

— Надо что-то предпринять. Необходимо всё выяснить. Точно, даю себе указание: Приступить к выяснению!

Долго ворочаясь, я никак не могла заснуть. Телевизор с однообразными фильмами и постоянно повторяющимися ток-шоу раздражал до бешенства. Читать не хотелось. Мысли крутились в голове разные и противные. Перемесив постель, и полностью измучившись от бессонницы и нервоза, я встала и включила электрический чайник.