Элмор Леонард - Ла Брава

— Близкий друг?

— Мой покровитель. — Это слово ей нравилось, такое старомодное. — Знаете, сколько ему пришлось заплатить? Меньше ста тысяч, в те времена цены на недвижимость еще не подскочили до небес.

— Насколько я понимаю, — все тем же невыразительным голосом, не спуская с нее глаз, точно подсматривая из засады, продолжал Маккормик, — он имел отношение к организованной преступности?

— В некотором роде, — усмехнулась Джин. — А кем еще он мог быть— независимым подрядчиком? — Улыбка становилась все шире. — О, это было так давно, — слегка вздохнув. — Все это так волнительно, и я, боюсь, — я просто, скажем так, уступила соблазну. Если вы примете такое объяснение, мистер Маккормик…

— Джим.

Он готов был добавить: «Тогда вы примете на веру все, что угодно».

— Но я уверена, никто из моих знакомых не имеет отношения к этой истории. Я имею в виду, никто из прошлого… Джим. — Главную роль играл Боб Мичем, а она так хотела сыграть роль, которая досталась Джейн Грир, — смотреть на него в упор широко распахнутыми карими глазами. — Разумеется, кроме мистера Золя. Он помогал мне советом, это он предложил продать часть акций, а не закладывать квартиру. Теперь у меня почти ничего не осталось. — Подбородок вздернут, на лице решимость, глаза слегка заволокло туманом. — Ладно, я справлюсь. Можно продать квартиру, вернуться на Побережье. — Опять эта ностальгическая улыбка. — Здесь, конечно, тоже побережье, но для человека, который снимался в кино, Джим…— внимание, трудная реплика! — существует только одно Побережье.

— Понимаю, — сказал Джим.

— Мне кажется, нужно сосредоточить все усилия на поисках Ричарда, — предложила Джин. — Хотя он, наверное, уже далеко. — Взгляд ее устремился в безбрежную даль, но внезапно возвратился оттуда, встретив взгляд фэбээровца. — Как-то раз он говорил, что хотел бы отправиться на Побережье, попробовать сниматься в кино. Сотни таких же, как он, парней отправляются туда каждый год, парочке из них удается попасть в вечерние новости, когда они начинают курочить чужие машины. Вот что я могу посоветовать, — устало, но все еще с готовностью помочь властям, — известите ваше отделение на Побережье, перешлите им фотографию Ричарда… Если тем временем мне еще что-то придет в голову, Джим, я…

Джим заверил ее, что с того момента, как Ричарда объявят в розыск, будет оповещено все ФБР, от центрального отдела до каждого агента на местах, делу придается первостепенное значение.

— Я польщена, — восхитилась Джин.

— Мы могли бы как-нибудь выпить вместе, — предложил Джим.

— С удовольствием, — ответила Джин. Пауза. — С огромным удовольствием.

Не сказать чтобы блестящее представление, но вполне сойдет. В общем, средне. Это было не так трудно, как придать достоверность любовной сцене в «Сокровищах ацтеков», — господи, твердить Эдди Мерфи, что ни жреческий кинжал Монтесумы, ни победоносный меч Кортеса не уничтожит дрожь желания в ее сердце, в ее языческом сердце, «о мой золотой господин», а Эдди, в кожаной куртке, в панталонах с набрякшим гульфиком жадно пожирает каждое слово. Может, стоит подправить текст и разыграть эту роль еще разок перед Ла Бравой — просто так, чтобы развлечься.

Да, это просто игра. По автобану она за четверть часа доедет до убежища Ричарда, она наизусть помнила адрес. Они договаривались выждать по меньшей мере с неделю, пока полицейские не угомонятся, но отсюда так близко, и настроение как раз подходящее.

Захлопнулась дверь, лифт тронулся, увозя вниз Маккормика и двух полицейских из Палмбич.

Именно сейчас. Застать Ричарда врасплох. А то мало ли что ему в голову взбредет…

Отойдя от двери, Джин приостановилась и посмотрела на свое отражение в стеклянной стене позади дивана. Улыбнулась. Нет, это чересчур. Глядя на себя в зеркало, она воспроизвела на лице тревожное выражение с легким намеком на улыбку: «Ну как, Ричард, все обошлось?!» Нет, надо теплее: «Ричард, ты в порядке?» Или даже: «Ричард, я не утерпела, так спешила к тебе!» Пойдет— надо его сразу обезоружить, только не переигрывать.

Ла Брава стоял у окна с телефонной трубкой в руках. Внизу, в парке на той стороне улицы он видел Фрэнни — она сидела в тенечке у мольберта, творя портрет очередной постоялицы «Делла Роббиа», сидевшей лицом к океану. В трубке послышался голос той стройной девушки, Джил Уилкинсон, и Л а Брава спросил:

— Ну как там в Ки-Уэсте?

— Бесподобно, — ответила она. — Единственное место, где девушка может отдыхать, не боясь, что ее в любой момент могут треснуть по голове. Подождите минуточку. — Она отлучилась на несколько минут. Вернувшись, пояснила: — Простите, у нас тут один клиент разобрал часть потолка и заполз наверх. Не хочет спускаться — дескать, в приемной кишмя кишат аллигаторы. Знай себе твердит: «Лищ гаторы, лигаторы». Вообще-то он прав, но мы не должны это признавать.