Татьяна Устинова - От первого до последнего слова

– Здорово, мам, – скороговоркой выпалил он. – Ты встала?

– Встала. Здорово, мартышка!

– А я с урока отпросился, сказал, что мне срочно нужно в сортир.

– Зачем? – удивилась Таня, придерживая трубку ухом и натягивая джинсы. Шторы, что ли, открыть поскорее, солнышко впустить?

– Как зачем?! У тебя день рождения, а ты всегда в пол-одиннадцатого встаешь! Я же должен тебя поздравить!

Таня так растрогалась, что даже перестала натягивать штаны.

– Макс, спасибо тебе большое!

– Мам, подожди, я же тебя еще не поздравил!

– Ну, зато ты звонишь, и это уже счастье!

– Да ладно тебе, мам! Слушай, ну, в общем я тебя поздравляю! Я тебя люблю. Ты самая лучшая на свете. Самая красивая, самая умная, самая прекрасная мать! Всем матерям мать! Это ты, в смысле, мать! Я тобой горжусь!

Таня поняла, что сейчас зарыдает, а рыдать нельзя. Пятнадцатилетний Макс по-прежнему, как в детстве, до смерти боялся ее слез и никогда не понимал, почему люди плачут от радости. От радости нужно смеяться и хохотать, а не рыдать!

– Мальчик мой, спасибо тебе боль…

– Мам, да уймись ты!.. Короче, я сегодня после школы в «Останкино» приеду.

– Как?!

– Меня дед привезет, я с ним договорился. Ирина Михайловна, – так звали шеф-редактора Таниной программы, – мне сказала, чтоб я к трем подваливал. Ты уже будешь на работе, тебя все начнут поздравлять, и я ничего не пропущу! А потом я, мамочка, с тобой пойду в ресторан, чтоб ты знала! Это я тебе все заранее говорю, чтоб ты ни на кого не ругалась! Мы все уже договорились. И подарок мы с дедом тебе купили – зашибись! Ну, короче, все, пока, меня сейчас завуч засечет, я же тебе из сортира звоню! Я тебя люблю, мам!

Таня аккуратно положила трубку на кровать, кулаком быстро отерла глаза, как будто сделала что-то постыдное, и широким жестом размахнула в разные стороны занавески. Солнце ударило в лицо, и она радостно зажмурилась.

У нее есть сын – самый замечательный сын на свете! Он отпросился с урока, чтобы позвонить ей именно в ту минуту, когда она встанет, и он точно знает, что встает она в пол-одиннадцатого! Может, наплевать на все остальное? На пижаму, занавески, сорок лет, мужчину ее жизни и на то, что ей все кажется, будто она попалась в капкан, и единственный выход, как у волка, – это только отгрызть себе ногу, оставить ее в капкане, чтобы самой спастись?!

Таня потянула на себя створку окна, легла грудью на подоконник, свесила голову и подставила солнышку щеку. Щеке сразу стало тепло и щекотно.

Пролежать бы так до самого отъезда на работу! И с Колечкой не объясняться, и не чувствовать себя виноватой, и не оправдываться ни в чем! В конце концов, это у нее сегодня так называемый праздник!..

Сосны, с одного боку освещенные летним солнцем, стояли не шелохнувшись, и пахло летом – смолой, разогретыми стволами, сиренью и чуть-чуть дымком. На соседнем участке жгли обрезанные с весны яблоневые ветки. В жасмине дрались воробьи, ругались, пищали, и время от времени оттуда выскакивал один из участников побоища, вспархивал на забор и с него сердито орал, выкатывал грудь, поскакивал туда-сюда, а потом камнем кидался обратно в куст, чтобы продолжить драку. Почему-то воробьи дрались всегда в жасмине.

Красота.

– Танюш, ты встала?

– А?!

– Господи, что это ты такая красная?!

Домработница Ритуся с клубничной грядки смотрела вверх, приставив ладонь козырьком ко лбу.

– Я говорю, с днем рождения, Танюшенька!

– Чтоб он провалился, этот день рождения!

– Да ладно тебе! Сейчас я завтрак тебе подам. Яичницу сделать или кашу сварить?

– Не хочу я кашу!

– Кашу по утрам есть полезно!

– Пойдите в задницу, – под нос себе пробормотала Таня.

Домработница верой и правдой служила у нее лет десять, и они нежно обожали друг друга.

– Я тебе подарочек приготовила!

– А Колечка дома?

– Дома, – ответила Ритуся, как показалось Тане, с неохотой. – Он уже позавтракал.

Ну да, все правильно. Сердит и неприступен, как скала. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», пощады никто не желает!

Таня как раз желала пощады.

За ее спиной зазвонил мобильный телефон, и она с неохотой стащила себя с подоконника и взяла трубку.

– Танечка, деточка моя, с днем рождения, золотая, яхонтовая, бриллиантовая!.. – затараторила редакторша и сама засмеялась.

– Спасибо тебе, Ирина Михайловна!

– Да погоди ты, за что спасибо, я еще и не начинала даже!

Таня тоже засмеялась, дернула балконную дверь и вышла на теплую плитку, изо всех сил оттягивая время, когда нужно будет идти объясняться с Колечкой.