Татьяна Устинова - От первого до последнего слова

Долгов довольно долго искал, сверяя по бумажке адрес, и уже сам был не рад, что потащился к совершенно чужому человеку вместо того, чтобы назначить ему встречу в больнице! Все лучше, чем по такой жаре таскаться непонятно где, сверяя по бумажке адрес!.. По бумажке выходило, что искомый дом должен быть у него перед носом, а перед носом был забор, длинный и серый, как октябрьский день, и следом за номером девятнадцать сразу шел почему-то номер тридцать три, строение семь! Как тут разобраться?!

В конце концов Долгову удалось все же повернуть за этот самый забор, и он обнаружил сверкающее, приземистое, очень шикарное здание с надписью «Ливу-Моторс», синие буквы на белом фоне. Рядом был шлагбаум и будка охранника, а за шлагбаумом виднелся чистенький дворик с рядом высаженных в горшки елочек и какими-то подвесными клумбами. Дальше угадывались еще постройки, тоже очень современные, технологичные и тоже чистые – вымытые окна нестерпимо сверкали под солнцем.

По широким ступенькам Долгов поднялся к раздвижным дверям, вошел в кондиционированную прохладу и мрачно осведомился у девушки за полированной конторкой, может ли он увидеть Бориса. Великолепие сооружения и его шикарная, с иголочки, подчеркнутая современность вогнали Дмитрия Евгеньевича в тоску.

– Бориса Исидоровича? – с сомнением спросила девушка. Кажется, Долгов не внушал ей никакого доверия.

Долгов понятия не имел, Исидоровича или, может, Петровича, о чем и сообщил девушке.

– Я уточню. Как вас зовут? – спросила она и стала куда-то звонить, а Долгов огляделся.

По правую руку располагались тяжеленные, огромные и сверкающие внедорожники. От того, что они стояли в помещении, их огромность представлялась слоновьей, неправдоподобной. Их было штуки три, все разные. По левую руку толпились приземистые, длинные, сверкающие радиаторными решетками и спицами широких колес спортивные машины. Их было пять, а может, шесть.

Какой-то человек в джинсах, майке и кепке, повернутой козырьком назад, лениво открывал двери этих самых машин. У него за плечом другой человек, в строгом офисном костюме и полосатом галстуке, не останавливаясь, говорил что-то.

Должно быть, этот, в кепке, выбирал автомобиль, а тот, в костюме, помогал ему выбирать.

Долгов отвернулся от них.

– Борис Исидорович ждет, – возвестила девушка. – Пойдемте, я вас провожу.

Дачный знакомец, бравурно исполнявший на рояле песню «Синий платочек» и в домашней хозяйкиной постановке изображавший Серого Волка, а потом заодно и Красную Шапочку, встретил Дмитрия Евгеньевича в кабинете, по размеру и убранству очень напоминавшему кабинет президента России, каким его показывают в «Новостях». По крайней мере, флаг отчизны на заднем плане был точно, и еще какой-то флаг, в перекрестье, темно-красный.

– Это латышский, – объяснил хозяин охотно. – Я рижанин. Потому и автосалон так назвал! Ливу – это площадь в старой Риге. Вы там не были, Дмитрий? Съездите обязательно! Один дом Менцендорфа чего стоит! И костел Скорбящей Богоматери! И Кошкин дом, мой любимый! Напротив Большой гильдии! Там на обеих башенках кошки с выгнутыми спинами. Говорят, купца какого-то за что-то из нее исключили, вот он и построил дом так, чтоб из окон гильдии были видны кошачьи задницы! Или вместе поедемте, я вам там все покажу! Кстати, мой папа так и живет в Риге, переезжать ни за что не хочет.

Они поговорили о здоровье отца, о том, что именно нужно еще сделать и каких именно специалистов посетить. Долгов считал, что с точки зрения хирургии сделано все, что можно, и теперь основная задача – принимать поддерживающие препараты и соблюдать режим.

– Правда, про режим вам лучше спросить у терапевта, – добавил он. – В диетах и режимах я плохо разбираюсь. Ну, по крайней мере, в хирургии точно разбираюсь лучше!..

– Отец ожил, – сказал Борис, рассматривая Дмитрия Евгеньевича. За свой гигантский стол, под флаги, он не сел, пристроился напротив, за длиннющим «столом переговоров». – Он такой был… старенький, когда болел. А сейчас вдруг вспомнил, что ему всего шестьдесят семь! Потребовал у Инки, у жены моей, чтобы она новый спортивный костюм и кроссовки в больницу привезла. За мной, говорит, такая барышня ухаживает, а я, говорит, по коридору в тапках двигаю, как старикан какой-то! Так что, если бы не вы…

Долгов промолчал. Он не знал, что нужно говорить в таких случаях. Благодарить за то, что благодарят?.. Говорить, что любой другой врач в любой другой больнице «сделал бы то же самое»?.. Утверждать, что полюбил пациента, как родного?..