Игорь Зарубин: Привычка убивать

«Сегодня двадцать третье февраля, — думала она, глядя в троллейбусное окно. — А я забыла поздравить Федора. Он так болезненно к этому относится. Странно, как это он сегодня забыл упрекнуть. Надо будет обязательно прикупить ему хороший одеколон. Впрочем, нет, одеколонов у него полно. Что тоже странно. Чего это он вдруг начал так пристально следить за собой? А, ну да, важные клиенты…»

Этот ответ что-то не утешил Клавдию. Станут ли принюхиваться к автослесарю эти малиновые пиджаки? Хотя, с другой стороны, — кто их знает…

«А Ленке надо купить «Тампакс». И поздравить. Да-да, именно поздравить. Девчонка стала девушкой. Как-то хоть сгладится…»

Она снова подумала о Федоре, и теперь мысль ее стала смелее, а Клавдия улыбнулась:

«Неужели муженек на старости лет начал поглядывать на молоденьких? Ах, старый кобель! Надо же, прорвало…»

Впрочем, вывод этот был скорее умозрительный, юмористический, не всерьез. Представить себе Федора в роли любовника Клавдия при всем своем богатом воображении не могла.

«А куплю-ка я ему теплые тапочки, — почти мстительно подумала она. — Газетка, телевизор и тапочки — пусть помнит свое место».

Эта идея развеселила Клавдию еще больше. Она даже хихикнула, от чего сидящая рядом женщина обернулась и спросила:

— А? Что вы сказали?

— Весна! — весело ответила Клавдия.

— Ой, что вы! — махнула рукой соседка. — Когда еще…

— Скоро!

— Дежкина, за январь! — встретил Клавдию зычный голос Патищевой у самого входа.

Когда-то Клавдия просто вздрагивала от одного вида профсоюзного босса — денег не хватало всегда. Теперь она широким жестом вынула из кармана стотысячную купюру и подала Патищевой.

— Ой, — растерялась та, — а у меня сдачи нет.

— Потом отдашь, — успокоила Клавдия.

— Вы слышали? — Семенов уже теребил Клавдин рукав. — Чубаристов в Америку собрался.

— Очень за него рада, — сухо ответила Клавдия. — А вы?

— А меня вот в Луховицы посылают, — язвительно ответил Семенов.

— Здорово, — сказала Клавдия. Настроение у нее улучшалось.

— Чего ж здорово?

— Народ говорит: есть в России три столицы — Москва, Рязань и Луховицы. Слышали?

— Господи, Клавдия Васильевна, откуда у вас столько народного творчества?

— А я сама народ! — лучезарно улыбнулась Клавдия. И успела поймать за рукав проскальзывающего мимо нее Веню Локшина из технического отдела.

— А, Клавдия Васильевна?! — очень «удивился» Вениамин.

— Узнал? — поддержала его тон Клавдия. — А вот на твоих снимках вообще ничего невозможно узнать! Меня эксперты просто на смех поднимают.

— Темные, ничтожные личности, — пробурчал Веня.

— Что-что? Твоя фамилия случайно не Паниковский?

Веня надул губы.

Клавдия еще поговорила бы с Локшиным, но увидела вдруг идущую ей навстречу Люсю-секретаршу и очень пожалела, что не скрылась в кабинете за минуту до этой встречи.

— Дежкина, к Малютову! — торжествующе пропела Люся, словно наслаждаясь тяжелым впечатлением, произведенным на Клавдию этими словами.

— Иду! — мрачно выдохнула Клавдия и поспешила к своему кабинету.

Прямо на полу расстелив кусок ватмана с нарисованными дорожками, увлеченно катали игрушечные машины Виктор Сергеевич Чубаристов и Игорь Порогин.

Клавдию эта картина уже не удивляла. Игорь, который когда-то был инспектором уголовного розыска, а теперь работал прокурором-криминалистом, месяц назад пошел на курсы вождения. Правила дорожного движения давались ему с трудом. Утро Игорь начинал с того, что ловил какого-нибудь опытного водителя и умолял:

— Проверьте меня, а?

Чаще всего проверяющим был Чубаристов.

— А, привет, госпожа следователь! — поднял от пола красивую голову старший следователь.

— Привет-привет… Здравствуй, Игорек.

— Здравствуйте, Клавдия Васильевна… — смутился Порогин, отряхивая колени. — Вы простите, мы…

— Ничего-ничего… Меня все равно на ковер зовут… А ты, я слышала, в Америку навострился? — обратилась она к Чубаристову.

— Навострился, — довольно улыбнулся Чубаристов. — Гольфмана буду брать.

— О! Поздравляю, — искренне обрадовалась Клавдия. Но, увидев кислую физиономию Игоря, утешила: — Ничего, Игорек, тебя когда-нибудь тоже за границу пошлют.

— Ага… Счас… Как с сосисками разберусь, так сразу и пошлют…

Про те громкие дела теперь уже никто почти и не помнит. А когда-то шумела пресса, дня не проходило, чтобы по телевизору не устроили какое-нибудь шоу, журналистские расследования, домыслы, сплетни… Забыли.