Елена Арсеньева - Крутой мэн и железная леди

Алёна надела очки, рассовала по карманам деньги, ключ, носовой платок и зеркальце, зажала каскетку под мышкой – не хотелось уродоваться раньше времени – и выбежала вон из квартиры.

Пробегая мимо Капиной двери, малость притормозила, вслушалась – все тихо. Может, они, бедолаги, спят, отдыхают после ночных приключений. Ну, пусть хоть они отдохнут, а писательнице Дмитриевой покой только снится!

Вдруг под лестницей что-то закопошилось. Алёна обмерла… но это оказалась всего лишь Сусанна, почтенная и очень милая дама с первого этажа, ближайшая соседка Капы Самсоновой.

– Леночка, здравствуйте, – поздоровалась она печально, хотя ее темные глазки всегда блистали удивительным задором. – Вы случайно моего Пиратку не видели?

Пиратка – это был кот Сусанны: черный, гладкий, разъевшийся, плюшевый и наглый кастрат, который вечно норовил вырваться из квартиры и начать шнырять по этажам, порою заморив бегавшую за ним хозяйку до полного изнеможения.

– Не видела, – покачала головой Алёна. – Да куда он денется? Хотите, я до четвертого этажа поднимусь, проверю, может, за какой-нибудь ящик забился?

– Нет, спасибо. Я уже там смотрела, – сокрушенно сказала Сусанна. – Он удрал, наверное.

– Сусанна, куда он мог удрать? – рассудительно сказала Алёна. – Чужие здесь практически не ходят, а наши все его знают, если увидят у двери, ни за что на улицу не выпустят. Определенно сидит за чьим-нибудь картофельным ящиком, вы просто плохо посмотрели. Давайте я по…

– Да нет, он удрал! – уже со слезами в голосе перебила Сусанна. – Вот сюда! – И она, обернувшись, толкнула парадную дверь.

Алёна только ахнула. Эта дверь вела на высокое крыльцо, выходившее на улицу Ижорскую, но за все восемь лет жизни здесь Алёна ни разу не видела ее открытой. Кажется, она была заколочена, а может, просто накрепко заперта. Кому же понадобилось ее открывать?!

Да, если Пиратка прошмыгнул сюда, пиши пропало. Ижорская – улица бойкая, это вам не тихий дворик…

– Теперь надо кого-то из мужчин просить заколотить или замок поставить, – горестно сказала Сусанна. – А у нас в подъезде такие мужчины… Не допросишься зимой крылечко почистить, лампочку над входной дверью сменить! Просто бе…

Она осеклась, настороженно воздев голову:

– Леночка, вы слышите?..

Алёна прислушалась.

– Мя-ау…

– Пиратка! – закричала Сусанна и, подобрав длинную цветастую юбку, понеслась вверх по лестнице, как молодая. Навстречу прыгал котяра, и вот уже хозяйка со своим любимчиком слились в экстазе.

– Слава богу, – усмехнулась Алёна, выходя на улицу. Ой-ёй, она уже опаздывает…

Пробежала через двор, выскочила из арки. Такси, вот повезло! Алёна замахала обеими руками.

Водитель, рыхлый чернявый мужик с пивным брюшком и влажными глазами чуть навыкате, очень внимательно вчитался в английские буквы на Алёниной груди, оценил ее джинсы, потом спросил:

– Куда надо?

– На вокзал.

– Какой?

– А что, у нас много вокзалов? – удивилась Алёна, даже подпрыгивая от нетерпения.

– Конечно. Аж пять. Речной, три автовокзала и Московский железнодорожный.

– И правда! Ну, мне на Московский.

– Двести рублей.

– Сколько-сколько?!

– Двести.

– Ну, ерунда какая! – решительно сказала Алёна. – Сто пятьдесят днем, а двести – это ночью.

– Умная очень! – хмыкнул шофер. – Ладно, сто пятьдесят. Села, поехала.

Алёна села и поехала.

Хорошо, что согласился за сто пятьдесят, а то у нее только сотня и полсотни – без сдачи, и еще пятьсот одной купюрой, и пресловутая стодолларовая бумажка для Носачева. Можно, конечно, было бы расплатиться с таксистом пятисоткой, но мужики с такими физиономиями вечно норовят обжулить и сдачи недодать.

– Побыстрей можно?

– А куда спешишь? На свиданку, что ли?

Ой, как она ненавидит эту плебейскую бесцеремонность и этот каркающий говор! Обожает Нижний Новгород и нижегородцев, но автозаводский говорок – это просто смерть чувствительному уху. Сормовский – ничуть не лучше. Кстати, и в верхней части города говорят совершенно так же…

Водитель изредка зыркал в зеркальце заднего вида (Алёна сидела сзади) своими влажными глазами и качал головой. Чего это его так разбирает?

– Куда тебе? К главному входу или к кассам?

– К кассам.

Да, лучше остановиться подальше и совершить задуманный обходный маневр.

– Приехали. Сто пятьдесят с тебя.

Интересно, какого черта он все время говорит ей «ты»?! А впрочем, леший с ним. Как говорится, пройди и не заметь!