Светлана Алешина - А я леплю горбатого

Да, Кряжимский и его неведомая и всемогущая знакомая по фамилии Каверина не подвели: у ворот великолепного особняка, занимаемого депутатом городской Думы Алексеем Владимировичем Кононовым, нас уже поджидал здоровенный охранник, с почестями проводивший нас во внутренние апартаменты. Честно говоря, я на такой прием совершенно не рассчитывала, поэтому поначалу даже растерялась. Зато Мариночка, не смущаясь, эффектно продефилировала по комнатам, успевая по пути оценить обстановочку.

— Смотри-смотри, — прошептала она, показывая куда-то в угол, — этот диванчик не меньше «штуки баксов» стоит, я такой в «Бельведере» недавно видела, — назвала она известный мебельный магазин нашего города.

Я слегка покосилась на диванчик, но ничего особенного в этом микроскопическом подобии не увидела. Высокая и длинноногая секретарша Оксана через анфиладу комнат проводила нас в рабочий кабинет своего шефа, ни на минуту не переставая щебетать о погоде. «Видимо, хорошим манерам она училась по дурацким книжкам», — подумала я, благодаря бога, который послал мне Марину с несколько большим коэффициентом интеллекта.

Примерно за несколько метров до заветной двери я краем глаза заметила, что к нам приближается хозяин дома, знакомый всем жителям города по телевизионным интервью и газетным фотографиям.

— Добрый день, — улыбнулась я, как только он подошел на достаточно близкое расстояние. — Спасибо, что согласились нас принять…

Когда через полтора часа мы вышли из дома на улицу, кое-как отделавшись от провожаний назойливой Оксаны, моей радости не было предела.

— Марин, мы ж теперь с тобой такую статью сотворим — все просто обзавидуются! — размечталась я. — Только бы и два других потенциальных собеседника оказались такими же приятными в общении.

— Да уж, — неопределенно ответила секретарша, и я не стала больше развивать эту тему.

Мне с первого взгляда на этого высокого и красивого типа по некоторым критериям стало понятно, что сердце Мариночки тревожно забилось не зря. Видимо, Кононов успел привыкнуть не только к привилегированному положению депутата городской Думы, но и к восхищенным женским взглядам, поэтому очарованная Мариночка на него особого впечатления не произвела.

Честно говоря, лично у меня совершенно обыкновенная внешность Алексея Владимировича особого энтузиазма не вызвала по чисто психологическим причинам — не люблю волевые подбородки. Но моя секретарша в таких науках была несильна и целиком попала под его неотразимое мужское обаяние. Впрочем, к таким выкрутасам нашей Мариночки в редакции все давно привыкли, так что удивляться было нечему. К тому же нам сегодня предстояла еще одна встреча с молодым и интересным мужчиной, и у нее был шанс поменять симпатии.

— Оль, ну почему у всех нормальных руководителей такие грымзы-секретарши? — жалобно спросила Марина, как только мы отъехали от дома Кононова.

— Конечно, спасибо за комплимент, но на что это ты намекаешь? — усмехнулась я, покосившись на нее с самым зловещим видом.

Ее это так рассмешило, что она и думать забыла про Оксаночку, которая только мешала нам в течение всего разговора, а целиком переключилась на благодатную тему «я и она». Но мои мысли невольно возвращались к той самой высокой и длинноногой девице, которая имела честь называться секретарем и ближайшим помощником депутата Кононова. «Лицо интеллектом не обезображено», — вспомнила я свое первое впечатление об Оксане Рощиной. Кстати, дальнейшее наше общение не позволило мне ни на секунду усомниться в правильности моего вывода.

Видимо, умственные способности не входили в перечень качеств претенденток при приеме на данную работу. Впрочем, основного впечатления о самом Кононове это не испортило — несмотря на неуместные реплики Оксаны, которая вообще не имела никакого понятия о хороших манерах, он снабдил нас довольно подробной информацией о себе и своих конкурентах на место в Думе. Так что теперь у меня были совершенно конкретные вопросы к следующему респонденту.

К моему величайшему удивлению, у второго депутата Игнатова оказалась очень симпатичная и приятная в общении секретарша, производившая совершенно противоположное и очень благоприятное впечатление. «Не зря все-таки мы так дорожим нашей Мариночкой», — с облегчением подумала я, представляя, какое отношение со стороны обывателей грозило бы нашей редакции, если бы их встречала в приемной невоспитанная особа типа Оксаночки.