Марина Крамер: Закон ее прошлого

Когда мы вышли из зала, бабушка, улучив момент, отвела меня в сторону и сказала:

— Вот только теперь я спокойна за тебя. Этот человек ни за что не позволит тебе натворить глупостей и никуда от себя не отпустит. Держись за него, Варвара, я чувствую, что с ним ты будешь очень счастлива.

— Интересно, с чего ты это взяла?

— Он чем-то напоминает мне твоего деда, — сказала бабушка, и я, присмотревшись, вдруг поняла — а ведь правда. — Так что помни мои слова и береги его.

Назавтра мы улетели на Крит, где провели неделю в тихой деревушке, с утра отправляясь на море. Акваланг я так и не освоила, к огорчению супруга, однако это не помешало нам провести время так, как мы мечтали.

Невельсону добавили срок и отправили отбывать его в колонию строгого режима.

Мельников, к всеобщему удивлению, вышел из комы, но пока остался в инвалидном кресле и довольно плохо говорил, хотя интенсивный курс реабилитации явно пошел ему на пользу. Я навещала его несколько раз, и он меня узнал, хотя связно выразить это смог далеко не сразу. Я по-прежнему оплачивала все, что было связано с уходом и реабилитацией, и Клим не возражал, хотя и одобрения не высказал.

Но самое странное заключалось в том, что все документы, которые я спрятала в ящике письменного стола новой квартиры, пропали. Я не знаю, взял ли их кто-то из рабочих, а наговаривать на невинных людей не хочу, но факт остался фактом — папка из стола исчезла. Но мне почему-то казалось, что это и к лучшему.

Зато я обрела наконец покой и любимого человека рядом. Каждое утро, просыпаясь, я смотрю на лицо еще спящего мужа и понимаю, как мне повезло. У меня теперь есть тот, ради кого я хочу утром вставать с постели.

Стихи Ольги Пряниковой.