Марина Крамер: Закон ее прошлого

Я помогла ему и спросила, игнорируя заданные вопросы:

— У тебя что-то важное? Ты белую рубашку достал.

— Да, сегодня встречаюсь с новым инвестором. Но ты не ответила, — напомнил он, пристально вглядываясь в мое лицо.

— Меня вызвали в полицию, — со вздохом призналась я. — Думаю, что это по делу о нападении на Мельникова.

Кирилл бросил взгляд на наручные часы и досадливо поморщился:

— Черт, не успеваю перенести встречу.

— И не надо! — успокоила я. — Ничего страшного не случится, я поеду с водителем, даже сама за руль не сяду, чтобы не нервничать.

— Хорошо. Но позвони мне сразу же, как выйдешь из кабинета.

— У тебя же встреча, — напомнила я, но Клим упрямо сдвинул брови:

— Я сказал — позвони, значит, позвони. Я должен знать, что с тобой все в порядке.

— Хорошо, дорогой, как скажешь. — Я поцеловала его в щеку, поспешно стерла след помады и выскочила за дверь.

Володя довез меня до места довольно быстро, я прошла в кабинет, где мне навстречу поднялся очень высокий и худой мужчина с длинным лицом и глубоко посаженными глазами:

— Иван Николаевич Власов. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь.

Я устроилась на шатком стуле и посмотрела на оперативника:

— У меня не очень много времени.

— Я понял. А у меня очень много вопросов, Варвара Валерьевна.

— Так задавайте.

— Вы по телефону сказали мне, что ваши отношения с господином Мельниковым нельзя назвать близкими, — начал он, и у меня зашевелилось какое-то подозрение, что все это неспроста и оперативник сейчас преподнесет мне сюрприз. — Тогда как вы объясните факт нахождения в его квартире в вечер нападения?

Понятно, они изъяли запись с видеокамеры, и там, разумеется, есть и то, как я пришла, и то, как уходила, отпираться нет смысла.

— Да, я была у Мельникова в тот вечер. У нас было общее дело, нужно было обсудить детали, — тут я мысленно похвалила себя за то, что по какому-то наитию, выходя в тот вечер от Кирилла, сунула папку с бумагами за пояс джинсов и застегнула куртку — теперь не придется об этом упоминать.

— Допустим. Но так уж получается, что вы последняя, кто видел Мельникова, скажем так, в добром здравии. По заключению эксперта, травму он получил примерно в то время, когда вы покинули его квартиру.

— После меня мог прийти кто угодно — разве на записи камеры этого нет?

— Откуда вы знаете про камеру? — удивился Власов.

— Мельников говорил, что она установлена.

— На записи нет ничего больше.

— Погодите… — вдруг вспомнила я. — А ведь в тот момент, когда я почти уже вышла из подъезда — оставался один лестничный пролет — погас свет. Если у камеры был автономный источник питания…

— Нет, к сожалению, — вздохнул Власов. — Камера запитана от общей электрической сети.

— Замечательно. То есть момента, когда кто-то еще вошел в квартиру, там нет. И я — подозреваемая?

— Не исключено, учитывая ваши прошлые взаимоотношения. Ведь вас на самом деле связывают куда более тесные узы, чем вы хотели бы мне рассказать, правда? — игриво поинтересовался Власов, и я разозлилась:

— Смените тон, господин оперуполномоченный. Да, я состояла в связи с Мельниковым, но это все давно в прошлом, и, кроме того, он отбыл срок за то, что сделал. Наши нынешние отношения носят иной характер, и причин вредить ему у меня не было.

— Возьмите, пожалуйста, ручку, — неожиданно огорошил меня Власов, протягивая вынутую из стакана авторучку, и я, растерявшись, взяла ее. — Собственно, сейчас мне стало более-менее понятно. Вы левой рукой владеете?

— В каком смысле?

— Можете делать что-то левой рукой? Ложку держать, расписываться?

— Абсолютно нет. Я всю жизнь правша. А к чему этот вопрос?

— К характеру травмы, полученной Мельниковым. Удар нанесен в правую половину головы спереди, и человек-правша так не ударит. Но я должен был проверить. Человек автоматически берет протянутый ему предмет той рукой, которой привык действовать.

Я отбросила ручку:

— Более дурного способа не нашлось?

— Надо было топор дать?

— А вариант «спросить» вам в голову не пришел?

— Вы мне уже ответили как-то на вопрос о своих отношениях с Мельниковым, — не остался в долгу Власов.

— А вы научитесь задавать вопросы корректно, тогда, возможно, будет меньше путаницы. Я ответила вам, в каких отношениях состою с Мельниковым на текущий момент — проверяйте, это все правда. О прошлом разговора не было. Наносить ему травму, опасную для жизни, у меня тоже не было причин. А если хотите раскрыть дело, то вот, — я вынула телефон и, найдя там фотографию Невельсона, протянула оперативнику. — Ищите вот этого человека.