Андрей Кивинов: Рикошет

Что ж делать? Поехал. В костюме с розочкой. Залез в подвал, осмотрел дядьку опарышного. Криминала вроде нет, кругом склянки из-под очистителя валяются. Отравился, похоже, дружок. Выползаю, опарышей и блох с брюк стряхиваю, а тут как раз господа из Большого дома подъезжают. «Кто старший?» – «Я, – говорю, – старший». – «Доложитесь». – «Есть. Гражданами в подвале обнаружен труп неизвестного мужчины в сильной степени разложения, без внешних видимых повреждений. Оставляю материал до вскрытия трупа. Старший лейтенант милиции Казанцев».

Полковник выслушал, оценил мой прикид люксовый, да и спрашивает: «А что это вы, Казанцев, на труп так вырядились? – и на розочку мою кивает, – праздник, может, сегодня какой?»

Я потупился, развел руками и говорю: «Каждый новый труп» товарищ полковник, для меня всегда праздник".

Костик, закончив байку, непонятно к чему поднял указательный палец вверх. Дежурный и помощник загоготали в унисон:

– Иди ты, баламут… Давай с бабой разбирайся. Сейчас еще всякого добра натаскают, до утра не разгребешь.

– Взял бы да помог. – Казанцев, махнув перед лицом дежурного пачкой листов, пошел к себе.

– Пакеты не потеряй, там не семечки.

– Не потеряю.

Зайдя в кабинет, он плюхнулся на диван, положив на колени материал.

«Так, что тут у нас? Рапортина старшего сержанта Колдобинцева. В ходе операции „Ураган“ мною, при содействии тех-то-сех-то, на рынке „Левобережный“ задержана гражданка Лебедева Вера Ивановна (со слов), имевшая при себе коробок с веществом растительного происхождения и пакетик с серым порошком. При задержании Лебедева В. И. оказала злостное неповиновение и сопротивление».

«Две палки», – автоматически подметил Костя.

Изъятое упаковано грамотно, в конвертиках, с печатями и подписями понятых. Адвокату ловить не фиг. Если по закону. Научились, слава Господу. Еще бы! Столько рейдов-ураганов. Попугай научится.

Объяснения понятых, объяснения свидетелей. «Устроила драку… Пакетик и коробок изъяты из внутреннего кармана, тут же опечатаны».

Никакой провокации… Не та птичка. Не министерская дочка. Таких красоток с рынков да вокзалов пачками таскают. Могут хлопцы, конечно, для улучшения показателей коробок-другой сунуть… Но каждому не засунешь – накладно.

Хотя от задержанных только это и слышишь. Засунули.

…Здесь на арест потянет. Порошочек, судя по описанию, либо коксик, либо героинчик, а от конверта с коробочком сеном свежескошенным за версту разит. Сядешь ты, девочка, как там тебя, Лебедева В. И., в сибирский экспресс. Попала под «Ураган». Может, пару дней назад и отделалась бы подписочкой о невыезде или вообще пинком по юной заднице, но «Ураган» требовал количественных и качественных показателей. Арестовано – столько-то, в том числе за совершение… нетяжких преступлений.

Такие материалы обычно расписывались участковым инспекторам либо ононовцам« ОНОН – отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ». Преступление очевидное, уголовному розыску тут делать не фиг. Костя сегодня согласно плановой операции находился в группе разбора. Разобраться с этим материалом было несложно. Опросить девицу, ежели она не под дозой, отправить конвертики с зельем на экспресс-анализ. Хватит граммов-миллиграммов для статьи – вызвать следователя.

От раскрытия серьезного преступления Костю оторвал звонок местного телефона.

– Константин, – на связь вышел начальник отделения.

– Да! – радостно гаркнул Костя.

– Материал по бабе у тебя?

– Так точно! Как раз изучаю.

– Давай по-быстрому на анализ, должно хватить. Девку – до утра, и вызывай следака. Когда ее закроют – сразу в сводку о раскрытии. Надеюсь, учить не надо?

– Дурное дело не хитрое.

– Не юродствуй, мне этот «Ураган» во где… Костя догадался, что на том конце провода шеф провел ладонью по горлу.

– Показатели хоть высри!… Все, действуй!

– Есть!

Он положил трубку, достал из брюк платочек-парашют, сморкнулся (чертова простуда!) и направился в дежурку за задержанной.

Вера попросила умыться. Казанцев указал на дверь туалета, где имелась коричневая от ржавчины раковина, сам остался в коридоре. Когда девушка вышла, он отметил, что ОМОН даром пайковые не получает и оказывать ему сопротивление – все равно что забивать гвозди лбом. В кирпичную стену.

– Ну-с, фройляйн, – игриво начал Казанцев, усадив Веру на стул, – вы не имеете права хранить молчание. Слушаю! Вот это, – он приподнял, двумя пальцами конвертики, – изъято из вашего личного кармана. Хотелось бы узнать, как оно там оказалось. Девчонка-девчоночка, темные ночи… Начи-най!