Марина Серова - Вояж с восточным ароматом

Я так и не услышала от Алексея Алексеевича внятных объяснений по поводу связей моего нового подопечного Челидзе с «криминальщиками». Алексей Алексеевич ограничился туманным намеком на некую группу местного депутата Малаева. Я знала этого деятеля как весьма мутного. Вышел он из бывших бандитов, как и все его коллеги, где-то приворовывал, кого-то крышевал, у кого-то собирал. На эти деньги он и его «коллеги» строили себе дачи и покупали женщин. Все как обычно.

Что за дела у Челидзе с Малаевым, президент клуба не знал. На своем посту он был всего третий месяц. Как я узнала на следующий день, когда встретилась со своим давним знакомым из городской прокуратуры Костей Свиридовым, прежнее руководство было уволено за то, что проворовалось и не смогло достичь целей, поставленных на сезон. От Кости же я узнала и о том, что «Атлант» вполне мог выйти в премьер-лигу. Но… Не стал этого делать, пропустив туда за большие деньги команду из Сибири. Руководство сочло, что перспектив в премьер-лиге все равно никаких нет, а тут хотя бы с долгами кое-какими рассчитаться можно будет.

— Они просто «слили» два последних матча, и все. А сибиряки вышли, — сказал Костя. — Тридварасы…

— Кто-кто? — не поняла я.

— Ты никогда не была на стадионе?

— Была.

— Не слышала, что кричат судье, когда крайне недовольны его действиями?

— Судью на мыло?

Свиридов вздохнул.

— Женя, так кричали в 50—60-х годах прошлого, то бишь двадцатого, века, — сказал Костя.

— А что же кричат сейчас? Судья — тридварас?

— Да. Только кричат слово, рифмующееся с этим. Обозначающее обычно человека нетрадиционной сексуальной ориентации. А «тридварас» — это замещение. Сейчас вообще в моде слова, замещающие матерные. С одной стороны, все понимают, а с другой — формально придраться не к чему. Это интернет-изобретение. Просто кое-где, на каких-то форумах или сайтах нельзя ругаться матом, а этими словами вполне можно. Например…

— Костя, давай не будем уходить от темы, — поморщилась я. — Меня все эти дела интересуют мало. Расскажи лучше о Савельеве, вообще о клубе, о нашем футболе.

— О нашем футболе без мата разговаривать сложно, — признался Свиридов. — Футбол у нас держится на финансировании из областного бюджета. Губернатор хочет команду — собирает всех промышленников и говорит: будете платить на спорт — будет у вас все нормально. Не будете — пеняйте на себя. Завтра эпиднадзор придет, послезавтра — налоговая. Вот и весь механизм. Но это когда губернатор сильный и властью своей он облечен сполна. А когда как у нас — на излете карьеры, то все эти промышленники говорят, а не пошел бы ты со своим спортом в ж… Ну, ты понимаешь, куда…

Я кивнула.

— Вот именно такая ситуация и произошла в прошлом году. Не может наша область содержать команду уровня премьер-лиги.

— А новое руководство? Оно что, сможет?

— Ничего, — махнул рукой Свиридов. — Боюсь, что ничего. Если только кто-нибудь вроде Ромы Абрамовича не заинтересуется. Только он все больше лондонскими командами, куда ему до нашего Распердищенска?

— Не такой уж у нас и этот, как ты его назвал, — возразила я. — Вполне современный хороший миллионный город.

— А на футбол нужны миллиарды! Здесь миллионы прокатят, только если в американской валюте. А если они в наших, деревянных, то катитесь вы во второй дивизион!

— Как все сложно, — вздохнула я. — А все же, Костя, что за человек Савельев? Откуда он взялся и почему возглавил клуб в такое неудачное время?

Свиридов помолчал, поулыбался, а потом заявил:

— Савельев — человек пожарный. Причем такой пожарный, который приезжает с канистрой не воды, а бензина.

Я удивилась, а потом спросила:

— То есть чтобы совсем все сжечь?

Свиридов кивнул.

— Может, мне не нужно откликаться на его предложение? Не ровен час, сгорю и я?

Костя не согласился.

— Я про Савельева слышал многое. Сначала он свинофермой занимался — у него там все свиньи передохли. Магазин держал — разорился магазин. Потом газету основал — она загнулась благополучно. В депутаты избирался — не избрался.

— Он еще в органах работал, — вставила я, вспомнив реплику Алексея Алексеевича во время нашего разговора.

Свиридов на секунду застыл, а потом вдруг расхохотался.

— Это фирменная савельевская фишка. Помню, я еще совсем зеленым опером приходил к нему в составе группы. Мы насчет налоговых нарушений к нему наведались. Так вот, он ходил и на полном серьезе, окутывая нас дымом своих вонючих сигарет, говорил, что завтра материал о нашем самоуправстве будет лежать у директора ФСБ. И что он вроде как подполковник, и вообще птица важная. На самом же деле он в этой структуре не работал ни дня. За это я тебе отвечаю.