Марина Серова - Альпийские каникулы

Скорбно отжевав свой ужин, я закурила и принялась брюзжать на Тео. Хуже нет – ждать у моря погоды. Самое главное – все построено на расчетах, а вдруг Карл-Алоиз фон Берляйн-Хохвиц сам давно уже собирается продать свой звучный титул? Просто под мой заказ приедут и уломают его в цене, и Клаус даже не понадобится?

Я затушила сигарету в большой черной пепельнице, стоящей на столе.

– Будешь провожать, жених? Или, может быть, тебе эти приключения уже так же, как и мне?..

Тео отставил в сторону недопитый кофе и бодро поднялся:

– Не знаю, как тебе со мной, но мне с тобою очень даже интересно. Не волнуйся.

Я неопределенно хмыкнула, взяла его за руку, и мы вышли. Если его во мне что-то привлекает, то пусть хоть за руку подержится.

За пару кварталов до «Либиха» пути наши разошлись. Тео остался скучать на мотоцикле, слушая радио, я пошла скучать на свою стоянку.

За неделю постоянные работницы уже примелькались, я кивнула некоторым, помахивая сумочкой, подошла и встала на свое место.

Правее меня метров на пятнадцать уже «работала» высокая брюнетка в черном платье. Типичная фермерша на внешний вид – крупная девка с почти мужскими ухватками. Нужно будет как следует поинтересоваться у нее: на какой ниве хлеб легче; Бруно сказал, что она из «ости» – бывшей ГДР, – может, и помнит еще русский язык.

Передо мной разворачивалась панорама обычного вечера. Прошвыривались поддатые посетители скверненького кабачка «Либиха», гоготали компашки парней, ищущих веселого отдыха после хлопотного дня. Кто-то из девушек уходил с клиентами, кто-то переругивался с соседкой, лениво выкрикивая через улицу литературные ругательства. Вот и маленькая Ингрид тоже пропищала что-то полненькой Анне.

В ответ заржали парни, проходящие мимо, и затормозили рядом с Анной, выясняя, понравилось ли ей, что ее назвали беременной свиньей. Дело шло к тому, что Анна точно получала клиента. Ингрид даже подпрыгивала от злости: туповатая Анна работала лучше ее, а соперничество у них зародилось еще в детстве – они были сестрами.

Карл Алоизович уже выгуливался, щурясь по сторонам выцветшими глазенками. Первые полчаса его променада были как бы бесцельными, но сейчас он направлялся, кажется, в мою сторону. Я непроизвольно состроила рожу в пространство: за неделю мне так надоело видеть этого гадкого старикашку, что возможность пообщаться с ним настроения не прибавляла.

Он действительно остановился около меня и что-то сказал. Я отрицательно покачала головой и сказала, что занята: Тео снабдил меня словарным минимумом на такие случаи. Мерзкий граф, однако, очень хотел со мною поговорить – не уходил и продолжал негромко шпрехать. Пришлось отойти мне. По его улыбочке и без словаря было видно – уговаривает, а мужики способны это делать очень долго и настойчиво. Это же не работать.

Когда через пять шагов я оглянулась – старый ветреник уже кружил вокруг той крупноватой «ости». Она оказалась точно из колхоза: стоит, болтает с этим старым сластолюбцем и даже начала уже кокетничать.

Я закурила. Всем своим видом показывала, что скучаю, но не теряла из виду свой объект наблюдения. Еще пару недель, и я буду точно знать, что на него совершат покушение, а на третью неделю стану на это надеяться.

Карл Алоизович всерьез увлекся беседой с «ости», причем дело у них пошло гораздо дальше обычного разговора. Неинтересно было смотреть на ужимки этого устаревшего ловеласа, но приходилось. Странно: неужели эта дочь полей думает, что прилично на нем заработает? Скорее всего у нее давно не было клиентов.

Взявшись за руки, карикатурная парочка – иначе не скажешь – направилась ко входу в «Либих». Через пять минут мне уже делать было нечего на улице, но я достояла до того момента, как в комнате Берляйна зажегся свет. Только я подумала, что вахта теперь перешла к Зонненкурту, как свет потух. Старый пень трахается всегда при свете – иначе он не умеет; значит, у них сейчас другое дело. Не занимается ли он еще наркотой? В таком случае это будет утешительным призом Зонненкурту.

Я решила подождать: вдруг граф опять выйдет, но вместо него из отеля вышла «ости» и закурила, встав в стороне. Постояв несколько секунд, она не торопясь отправилась вдоль по улице, в направлении Гертнерплатцтеатра.

С другой стороны показался медленно ехавший мотоциклист. Казалось, он кого-то разыскивает – постоянно вертит головой. Что-то в нем мне показалось знакомым, но это был не Тео. Такая прихотливая прическа и эксклюзивная манера сидеть на мотоцикле скорее напоминала…