Марина Серова: Веселый кошмар

Авторитеты и раньше ссорились, но переговоры они проводили вдали от глаз горожан – на Молочной поляне. И уже там по утрам милиция находила трупы, в которых нередко узнавала тех, кого долго и безуспешно искала.

Что касается киллеров, то я уже пришла к выводу, что они были профессионалами: манера стрельбы, новая, скорее всего только что угнанная «девятка», хладнокровное спокойствие. Учитывая, что киллеры не старались скрывать лица, они люди не местные, и в городе их уже нет.

У знакомых оперативников я узнала, что «девятку» нашли в трех километрах от места события – киллеры, что называется, «скинули ствол» прямо под окнами городской прокуратуры. Это свидетельствовало скорее не о цинизме и не о наличии чувства юмора у киллеров, а об их профессионализме. Они понимали, что именно там их искать не будут. Никаких отпечатков пальцев, кроме принадлежащих владельцу машины, алиби которого достаточно быстро было выяснено, не обнаружили.

Итак, пока вырисовывается версия бандитских разборок за сферы влияния. Надо узнать ситуацию на городском рынке золота, провести, скажем так, мониторинг, пообщаться с Веркой. Кто же владеет достаточно полной информацией, кто будет готов ее мне предоставить без особых проблем и кто не станет задавать лишних вопросов? Покопавшись в своей памяти, в которой хранились досье моих многочисленных знакомых, я вдруг нашла ответ – совмещение всех вышеперечисленных качеств дает нам Изю, Изю Шмуклера, старого еврея, который по давней национальной традиции ремонтировал часы, зонтики, цепочки и всякое такое прочее.

Как только спасительная мысль об Изе пришла мне в голову, я легко поднялась с постели, прошла в ванную, приняла холодный душ, перекусила бутербродами с заветренной ветчиной, запила их чашечкой кофе и через полчаса была готова к выходу. В дверях я остановилась, сбросила туфли, прошла в комнату и захватила с собой «дворники» от машины, которые после вчерашнего инцидента предусмотрительно решила держать дома. Вещь-то в хозяйстве нужная…

Изя, как всегда, был в своем репертуаре. Где-то минут десять он обрушивал на меня бурный словесный поток рассуждений о жизни, о его личной неустроенности в ней, о том, как тяжело стало жить бедному еврею в этой стране. Справедливости ради стоит заметить, что за последние лет пять Изя значительно расширил свое дело (это к теме о бедности и тяжелой жизни). Он стал владельцем достаточно крупной ремонтной мастерской, в которой когда-то начинал свою трудовую деятельность скромным часовым мастером. Изя приватизировал ее два года назад.

Внешне повышение социального статуса на Изе никак не сказалось. По-прежнему нечищеные ногти, длинные, торчащие во все стороны волосы, которые он не слишком часто баловал шампунем «Head & Shoulders». Я давно хотела спросить, насколько дорога ему эта зеленая рубашка или у него их несколько одинаковых, поскольку возникало ощущение, что он вообще никогда не снимал ее. Насколько я знаю, зеленый цвет вряд ли можно отнести к национальной еврейской традиции. Скорее наоборот – это цвет их исторических противников – арабов.

Устав от его разглагольствований, я решительно сказала:

– Изя, ты, кажется, был мне должен!

Изино лицо сразу изменилось – я наступила на больную мозоль.

– Сколько? Когда это меня угораздило взять у вас взаймы? – удивился Изя. – Таня, у меня сейчас нет денег. Вы же понимаете, налоги, государство, рэкетиры, эти несусветные «крыши». Я совершенно не вижу денег, я все время их куда-то отношу. Господи, что может сделать бедный еврей в этой стране, что он может сделать?! Все только берут, берут и берут! – Изя говорил быстро, стараясь придать своему голосу убедительность. – Таня, у меня сейчас нет денег, но когда будут, я обязательно вам отдам. У меня даже не хватает на зарплату…

– Нет, Изя, если бы речь шла о деньгах, все было бы гораздо проще. Речь идет об услуге, которую я тебе оказала полгода назад и которая, кажется, сэкономила тебе кругленькую сумму, – прервала я его нытье по поводу мнимого безденежья.

Я имела в виду случай, когда через своих знакомых в органах сумела отмазать Изю от наездов какого-то заезжего лоха, который требовал от «бедного» иудея деньги.

Кстати, насчет нехватки денег на зарплату. Почти все сотрудники его мастерской приезжали на работу на собственных автомашинах. Видимо, они были неплохо обеспечены и работали на Изю, только исходя из альтруистских соображений.

– Таня, если вы действительно нуждаетесь, я могу вам выделить некоторую сумму, оторвав ее от моей семьи… – как бы не слыша меня, продолжал Изя.