Марина Серова - Дамские штучки

Анна Круглова больше не выглядела невозмутимой, у нее дрожал подбородок. Если бы я не пребывала в нокауте после ее заявления, то непременно задалась бы вопросом, что так взволновало соседку Аскольдова. А я действительно была в нокауте. Нечто подобное, помню, испытала, когда Мишка Ефремов преподнес мне однажды в подарок… баллонный ключ. Да-да, тот самый, которым откручивают колеса.

Я сидела как оглушенная и думала, что сейчас с удовольствием убила бы Андрея собственноручно. Разумеется, я допустила непростительную ошибку, уповая на благоразумие и здравый смысл своего клиента, и не предупредила его о необходимости держать язык за зубами. Часом позже я, конечно же, высказала Марусичу по мобильнику все, что думала по этому поводу, и получила ответную отповедь на предмет того, что, оказывается, не умею ладить с людьми. Но это будет потом, а сейчас надо было быстро переориентироваться.

— Отлично! — воскликнула я, как только пришла в себя. — Если вы с самого начала знали, кто я такая, то зачем мне подыгрывали?

— Хотелось увидеть, как далеко вы сможете зайти!

— Я же действовала в интересах вашего шефа! — возразила я, но тут же приказала себе: «Стоп! Оправдываться нельзя!»

— Ну да, — согласилась Круглова почти миролюбиво.

— Тогда начнем разговор по существу, — предложила я, взяла сигарету и закурила.

Анна смерила меня взглядом царицы Савской, но промолчала. Впрочем, я не собиралась спрашивать ее разрешения — она меня порядком достала. Несмотря на приятную прохладу, Анна демонстративно открыла форточку. С грустью я осознала, что и в этот раз доверительной беседы не выйдет.

— Почему вы сказали Аскольдову про герб? — спросила я, выпустив в потолок струю сизоватого дыма.

— Потому что Андрей не делал из этого секрета, а Аскольдов всегда интересуется чем-нибудь эдаким. Я просто хотела помочь им обоим. Кстати, вам должно быть известно, что Марусич давно мечтал где-нибудь продемонстрировать свое сокровище. Вот я и подала ему идею. Между прочим, еще до того, как состоялся разговор с Сергеем Владимировичем, — сообщила Круглова многозначительно.

К стыду своему, я ничего об этом не знала. Теперь выходило, что Андрей сам выступал инициатором показа в музее. Надо бы все же выяснить, не подтолкнул ли его кто-нибудь к этой мысли.

— Кто, по-вашему, мог покуситься на герб?

— Я не ясновидящая, — отрезала Анна.

Тогда я задала новый вопрос:

— Вы знакомы с Мариной?

— Видела пару раз, — ответила Анна равнодушно.

— А со Светланой?

— С бывшей женой Андрея? — переспросила Круглова. — Конечно. Она здесь бывает едва ли не каждый день. А с телефона и вовсе не слезает!

— И что собой представляет эта особа? — обрадованно осведомилась я, посчитав за хороший признак, что блондинка разговорилась. Но Анна вновь впала в состояние апатии и потеряла к общению всякий интерес.

— Ничего собой не представляет, — резюмировала она, пододвинув мне пепельницу. — Образно говоря, «камень на шее».

— А если точнее?

— Спросили бы лучше у Марины, — усмехнулась Аня. — Они ведь как-никак в прошлом подружки.

М-да-а, гадание сбывается, будто по волшебству. Неизвестные факты посыпались один за другим, словно из рога изобилия.

Я вышла на улицу как раз в тот момент, когда на запыленный асфальт упали первые капли дождя. Небо выглядело довольно грозно, сплошь обложенное свинцовыми тучами. Пришлось ускорить шаг — вымокнуть до нитки совсем не хотелось, в конце концов на сегодня назначено еще несколько дел, самым важным из которых почему-то представлялась поездка к Светлане Марусич. Но ее я решила оставить на «сладкое», а в первую очередь пообщаться с Алексеем Васильевым, который вполне мог поддаться искушению и воспользоваться дружбой с моим клиентом в корыстных целях. Ведь остро нуждался в деньгах, как о нем сообщил Марусич.

Когда я закрыла за собой дверцу машины, на город обрушился самый настоящий ливень. Достав из бардачка список подозреваемых, чтобы уточнить адресок Васильева, снова убедилась, что могла бы обойтись и без этого — память меня, как обычно, не подвела. Спрятав исписанный листок бумаги обратно и поворачивая ключ зажигания, я поймала себя на мысли, что, к сожалению, невозможно объять необъятное: со всеми, кого перечислил Марусич, я просто физически не смогу познакомиться!

До чего же Лаки ненавидела паникеров! «Волков бояться — в лес не ходить!» — всегда считала она. А сейчас сидела с телефонной трубкой в руке и терпеливо выслушивала жалобы.