Марина Серова - Нежный зверь

Я сидела дома, ни черта не делая, и бесилась оттого, что ничего не делала. Клиенты настолько забыли персону лучшего тарасовского детектива Тани Ивановой, что мне, кажется, скоро придется перейти на гадкий растворимый кофе, который в лучшие времена я и за кофе никогда не считала. На столе сиротливо ютились остатки былой роскоши — пачка «Честерфилда» с несколькими сигаретами внутри. И это называется жизнью?

Я поднялась, облокотилась на подоконник и посмотрела на падавшие с бездонного неба снежинки. Мелкие и колючие, они, как сумасшедшие, неслись с порывами ветра, как будто собираясь пробить мое окно насквозь.

Сонная муха, непонятно откуда взявшаяся в начале декабря, с каким-то жалобным жужжанием проползла по подоконнику.

— З-зараза! — рявкнула я на нее, выплескивая скопившееся раздражение от собственной невостребованности. И, вооружившись тапочкой, собралась прибить наглую тварь. Именно в этой воинственной позе меня застал звонок в дверь.

— Клиент! — такой была моя первая мысль, пока я машинально натягивала тапочку обратно на ногу. — Или просто приятель какой-нибудь… — осадила я себя, почти добежав до входной двери. Остановилась перед зеркалом, привела в порядок волосы и к двери подошла уже царственной походкой уверенной в себе девушки.

Позвонили еще, и я отчетливо услышала скрип подошв по коврику перед моей квартирой. Видимо, кто-то отчаянно хотел меня видеть и в нетерпении переминался с ноги на ногу. Это радовало — потому что сегодняшнее утро, не самое лучшее утро понедельника, было одиноким, как последний могиканин.

Я открыла дверь и с минуту разглядывала посетителя. Точнее, посетительницу. Лицо этой женщины мне показалось самым красивым в мире по одной простой причине: физиономия была незнакомой. Значит, передо мной — потенциальная клиентка. Возьмусь, обязательно возьмусь за ее дело, несмотря ни на что. Устала уже от безденежья. И от безделья.

— Здравствуйте, вы ко мне? — наконец сочла я возможным разрушить стену молчания.

— Доброе утро, вы Татьяна Александровна Иванова? — глубоким грудным голосом осведомилась женщина. — Частный детектив?

Ей было лет сорок, сорок пять. Ухоженное лицо с лучиками морщин, удачно замаскированных косметикой. Большие и доверчивые светлые глаза, удачно оттененные пушистой шапкой из серо-голубого песца. Серьезная складка у тонкогубого рта.

— Да, это я. Вы по какому вопросу? — ответила я, вежливо улыбнувшись.

Женщина силилась улыбнуться в ответ, что у нее совершенно не получалось. Она очень волновалась, только причины волнения я пока не знала.

— Я… мне сказали, что вы можете мне помочь, — тихо заметила женщина.

Из дальнейших, довольно бессвязных объяснений я узнала, что направила ее ко мне Ленка-француженка, моя подружка, трудящаяся в школе Трубного района. Сама дама тоже была учительницей в этой самой школе. Такой рекомендации оказалось более чем достаточно, чтобы я отодвинулась, впуская посетительницу в квартиру.

— Как ваше имя? — доброжелательно спросила я, прервав женщину на очередной фразе типа «Вы же мне сможете помочь?».

— Ольга Георгиевна Ларионова, — представилась посетительница, снимая тяжелую шубку, которую я пристроила на вешалке.

— Очень приятно.

Наконец мы прошли на кухню, где я обычно принимаю посетителей — самое чистое место в моей квартире. И дело вовсе не в том, что я патологически ленива. Просто моя сыщицкая душа не склонна к уборке помещений.

Ольга Георгиевна осторожно опустилась на табурет, и я предложила:

— Кофе?

Гостья помотала головой, нервно теребя пальцами край своего джемпера крупной вязки. Она отказалась также от чая, сигарет, воды, и тогда я решила перейти к делу.

— Что у вас произошло? — спросила я.

Ларионова вцепилась теперь в прядь своих прямых каштановых волос, смущенно улыбнулась и ответила:

— Понимаете, может быть, мое дело покажется вам неинтересным? Да и вообще, может, я панику на пустом месте развожу. Только…

«Неинтересным, как же. Да я за любое возьмусь, лишь бы денежки заработать», — подумала я, автоматически отметив, что Ольга Георгиевна мне чем-то симпатична. Я с удовольствием помогу ей. Если заплатит, конечно. Мой альтруизм настолько далеко не простирается, чтобы задаром даже на симпатичных клиентов работать. А особенно в период напряженки моего финансового состояния.

— Вы все же расскажите, что произошло, а я уже решу, займусь ли вашим делом, — предложила я замолчавшей женщине.