Марина Серова - Оружие страха

Поэтому я изобразила на лице самую обаятельную улыбку и приблизилась к тете Шуре.

Та смерила меня оценивающим взглядом.

— Доброе утро, — рискнула обратиться я к ней. Она благосклонно кивнула в ответ. Боже мой, как же круто у нее это получилось! Будь моя воля, я отправила бы к ней на обучение королеву Елизавету, короля Олафа, а уж про наших ныне здравствующих членов императорской фамилии и говорить не стоит.

Столько в ее жесте было величественности! Столько царственной грации!

Я почувствовала себя фрейлиной на балу у императора. В горле мгновенно пересохло, и я забыла, с чего я, собственно, намеревалась начать нашу беседу.

— Меня зовут Таня, — наконец представилась я, — и я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Анны Волошиной.

— Вы из прокуратуры? — поинтересовалась тетя Шура. Я догадалась, что с представителями прокуратуры тетя Шура разговаривать не хочет. Это показалось мне нормальным. Может, у бедной женщины сложные воспоминания молодости связаны с достославными «прокураторами». Признаюсь, не все они отличаются доброжелательностью и кротким нравом моего друга Мельникова. Есть и нерадивые, нечестные, а порою и вообще полные поганцы…

— Нет, — поспешила я отмежеваться от этого органа власти, — я — частный детектив.

Наверное, частного детектива тетя Шура видела первый раз в жизни. Она с величайшим вниманием изучила мою лицензию, даже очки надела, потом взглянула на меня и, наконец поверив, что означенная лицензия принадлежит именно мне, кивнула:

— Что ж, пойдемте…

С этими словами добрейшая леди по-мужски крякнула, поднялась со скамейки и прошествовала в подъезд. Мы поднялись на лифте до девятого этажа, где тетя Шура, бормоча, что ей не повезло как с этажом, так и с соседями, немного повозилась с ключами. И вот мы оказались в ее квартирке.

Для элитного дома квартирка тети Шуры выглядела слишком странно. На комоде стояли непонятно как сохранившиеся слоники. Сама комната являла собой реликтовый образец, бережно сохранивший атмосферу шестидесятых годов. На стене висела тогдашняя фотография самой хозяйки, довольно миловидной в ту пору особы. Я не преминула выразить восхищение ее красотой. Этим мне удалось окончательно растопить сердце тети Шуры. Она улыбнулась одними губами и кивнула. В комнате было очень тепло и уютно. Я почувствовала себя в гостях у собственной бабушки. Не хватало только пирожков с капустой и домашнего вина…

Тетя Шура пригласила меня присесть. Я почувствовала, как под моим весом скрипнули пружины старого кресла.

«Боже мой, — со страхом подумала я, оглядев грузную фигуру пожилой леди, — А как же они скрипят, когда в кресло садится законная владелица?»

Впрочем, судя по всему, садилась она очень осторожно. Возможно, задерживала дыхание.

— Чаю хотите? — поинтересовалась хозяйка. Я отказалась.

— Так что вас интересует?

— Понимаете, — начала я, — смерть Ани выглядит очень подозрительно. Я никак не могу понять, что подтолкнуло ее к такому шагу?

— Да ведь жизнь пошла какая, — поморщилась тетя Шура, — сейчас за копейку удавят, сами знаете по работе…

Она опять замолчала. Но меня удивило ее «удавят». Похоже, Анькина соседка тоже не верила в самоубийство. Или…

— Скажите, вы в ту ночь не слышали ничего подозрительного?

— Не только слышала, — кивнула тетя Шура, — Но и видела!

Я подпрыгнула в кресле. Пружины тут же ойкнули и мстительно подбросили меня еще раз.

Тете Шуре мои разнузданные прыжки не понравились. Она нахмурилась. Я перепугалась, что мое фривольное поведение может отвратить от меня эту симпатичную женщину.

— Простите, — пролепетала я в ужасе. Я зависела от настроения этой доброй леди.

— Ничего, — смилостивилась она.

— А что вы видели? — осторожненько спросила я, боясь спугнуть птичку удачи. Тетя Шура вздохнула и начала свой рассказ.

Той проклятой ночью бедной женщине не спалось. Она долго смотрела телевизор. Потом попыталась почитать детектив, чтобы поскорее заснуть. Даже закрыла глаза и начала привычно подсчитывать белых слонов. Но в голову лезли печальные мысли о нынешних ценах, окончательно упавшей нравственности и бренности жизни, и она ворочалась с боку на бок, тщетно пытаясь отойти в иллюзорный мир ночных сновидений.

Наконец ей это почти удалось. Почти — потому что как только сон начал опускать на тетю Шуру свое благословенное покрывало, она услышала голоса на лестничной площадке.