Марина Серова: Цена случайной ночи

— Это Данила, — представила своего спутника девушка.

Она больше ничего не добавила, а я не стала выяснять, кем ей приходится этот Данила, уточнив только, что я и есть нужная им Татьяна Александровна Иванова, частный детектив.

— Итак, что у вас случилось? — спросила я, когда клиентка расположилась в кресле, а Данила почему-то остался стоять. — И как, кстати, вас саму зовут?

— Ксения, — ответила девушка. — Вообще-то я по паспорту Оксана, но я предпочитаю быть Ксенией.

Она сидела в кресле так, что в ее фигуре чувствовалось напряжение, словно внутри ее торчала готовая разжаться в любой момент пружина. Сама же была худенькая, можно сказать, тщедушная. Несмотря на пухленькое личико, все остальное круглостью и плавностью линий не отличалось. Практическое отсутствие груди, стройная талия и очень худые ноги. И еще — я обратила внимание на то, что большие пальцы ног, торчавшие из босоножек, были крупные и очень диссонировали со всей стопой.

— Очень хорошо, я буду называть вас Ксенией, — произнесла я, заканчивая осмотр внешности своей клиентки. — Ну а теперь к делу. Вы упомянули о смерти вашей мамы…

— Да, — ответила Ксения и опустила глаза. — Ее убили. Это случилось… Это случилось три дня назад, вчера как раз были похороны. Я все эти дни находилась словно в тумане, никак не могла поверить, что такое произошло со мной, с моей мамой, а потом… Потом я решила прийти к вам.

— А почему именно ко мне? Ведь этим делом наверняка занимается милиция? — чуть подняла я брови.

Ксения нервно затеребила ворот блузки и сглотнула слюну.

— Ну да, занимается, конечно. Просто мне посоветовали к вам обратиться.

— А позволите узнать — кто? — заинтересовалась я.

Ксения неуверенно обернулась на своего спутника. Тот сжал ее плечо и тихо сказал:

— Да расскажи, что тут такого? Он же не просил скрывать…

Ксения вздохнула и проговорила:

— Мне посоветовал это сделать Никита Владимирович Костин.

Я напрягла память, но так и не смогла припомнить, где и когда встречалась с неким Никитой Владимировичем Костиным и встречалась ли вообще. А Ксения тем временем продолжала:

— Он работает… работал вместе с мамой. На похоронах он отвел меня в сторону и сказал, что есть такая Татьяна Иванова, которая расследует уголовные дела практически без провалов.

— Не практически, а точно, — не удержалась я, поскольку и в самом деле не имела ни одного провала в своей практике. А она продолжается уже как-никак… Впрочем, это не по делу. Хотя мне всего двадцать семь лет, дел я раскрыла уже немало, и среди них множество таких, которые вообще поначалу казались безнадежными. И мне, безусловно, было приятно, что меня характеризуют как беспроигрышного частного детектива. Но… Не будем раньше времени задирать нос, еще неизвестно, что за дело преподнесет мне эта девушка.

— Ксения, давайте теперь поподробнее, — попросила я. — Расскажите мне о своей маме, кем она была, чем занималась, с кем дружила и, наоборот, не дружила. Как именно она была убита? Я вас слушаю.

Ксения снова обратилась взглядом за поддержкой к Даниле, получила от него ободряющее пожатие руки, набрала в легкие побольше воздуха и начала:

— Моя мама работала в народном суде. Она была судьей.

«Вот как? — мысленно подняла я брови. — Значит, юрист, получается, как бы свой человек… Ну-ка, ну-ка, что же дальше?»

— Работала она там много лет, — уже более спокойным голосом продолжала Ксения. — С тех пор, как закончила институт и отработала практику. Жили мы с ней вдвоем, потому что папа у меня умер четыре с лишним года назад. — Голос девушки снова сник. Данила присел на ручку кресла и взял пальцы Ксении в свою ладонь.

— А отчего умер ваш папа? — уточнила я на всякий случай.

— У него был врожденный порок сердца. Собственно, мама всегда была готова к такому финалу, она прекрасно знала о его болезни. Это должно было случиться рано или поздно.

«Понятно, значит, криминала никакого там не было», — отметила я.

— Понятно, а дальше? С кем общалась ваша мама? И как, кстати, ее звали?

— Ее звали Тамара Аркадьевна Шувалова, — ответила Ксения. — А общалась она в основном с друзьями по работе. Ну, всех их, конечно, друзьями назвать нельзя, скорее приятелями, кроме разве что Никиты Владимировича.

— А там были какие-то особые отношения? — уточнила я.

— Да нет, — возразила Ксения. — Если вы имеете в виду близкие, то нет. Просто они вместе работают много лет, он приходил к нам домой, а остальных я практически не знаю. Это просто коллеги-приятели.