Евгений СУХОВ - МЕДВЕЖАТНИК ФАРТА НЕ УПУСТИТ

— Что же? — покрываясь пунцовым румянцем, спросил юный собеседник.

— Существует, и это тебе, конечно, известно, такое заведение, как ломбард…

— Но, дядя…

— Не перебивай… меня, Срулик… Так вот: в это заведение люди несут всякие хорошие вещи, на время, и получают за них деньги, тоже таки на время. И заметь, Срулик… человек, заложивший вещь в ломбард, получает за нее только часть… ее стоимости. Ему выдается квитанция, по которой вещь, заложенная в ломбард, может им быть получена обратно, если он, конечно, вернет деньги.

— Все это я знаю, дядя.

— Я знаю, что ты знаешь, Срулик, но дослушай меня таки до конца… Итак, подходит срок выкупа заложенной вещи. Но у человека нет денег, чтобы выкупить ее. Глупый человек просрочит срок выкупа, и его заложенная вещь станет собственностью держателя ломбарда. Умный человек, чувствуя, что ему не выкупить заложенную вещь, чтобы хоть частично компенсировать свои потери, продаст квитанцию другому, заинтересованному в этом лицу. И заинтересованное лицо идет в ломбард, предъявляет квитанцию и… выкупает заложенную вещь за цену, которая часто… намного ниже реальной стоимости вещи. А затем, он продает эту вещь за ее настоящую цену и остается с наваром, который, заметь, ему… ничего не стоил. Понял, о чем я говорю, Срулик?

— Понял, — заулыбался тот. — А еще есть такие люди, которые, закладывая вещь, и не думают ее выкупать…

— Такие вещи очень часто, как это тебе сказать… вещи ворованные, Срулик. Но я вижу, что ты, Срулик, меня… очень хорошо понял…

Дверной колокольчик звякнул дважды. Это значило, что в магазин, открыв и закрыв за собой дверь, вошел посетитель. Ной Нахманович глянул в зал из своей конторки с зеркальным стеклом (такие стекла стали модными в последнее время даже у частных домовладельцев: изнутри в окно все видно, а с улицы — ничего, кроме собственного отражения) и увидел, что его приказчик беседует с плотным молодым человеком при усах и симпатичной бородке, в прекрасном костюме английского сукна. Клиент, вошедший в магазин, был, несомненно, состоятельным, а таких господ Ной Нахманович предпочитал обслуживать лично.

И клиенту приятно, и ему в пользу.

— Так ты все понял, Срулик? — снова спросил Пфаферлинг, поднимаясь со своего места.

— Да, все понял, дядя.

— Ну, ступай тогда, Срулик. И передавай мои добрые пожелания тете Аде…

Ной Нахманович вышел к молодому человеку, широко улыбаясь.

— Свободен, — сказал он приказчику, не поворачивая в его сторону головы, и тот немедленно ретировался. — Чем могу служить?

— Мне нужен костюм и шляпа, — несколько смущаясь, произнес молодой человек с легким малоросским акцентом.

— На вас превосходный костюм, — сказал Пфаферлинг и слегка тронул рукав пиджака, что был на молодом человеке. — Шили или покупали готовый?

— Шил, — ответил молодой человек. — Видите ли, у меня фигура не очень… стандартная.

— Ну что вы, — рассмеялся Ной Нахманович. — Фигура как фигура.

— Спасибо, — мягко улыбнулся молодой человек.

— Итак, — Пфаферлинг сделал жест, будто собирался заключить молодого человека в свои объятья. — Костюм вы желаете купить готовый или будете шить? У нас, заметьте, лучшие материи в городе. И лучшие модели шляп. Кстати, если вы приобретете костюм и шляпу, то заслужите и право на скидку в десять процентов. Такого, поверьте мне, молодой человек, больше нигде нет.

— В Париже, — промолвил его собеседник.

— Что? — не понял Ной Нахманович.

— В Париже и Берлине тоже дают такую скидку, — смущаясь, сказал молодой человек.

— Что вы говорите? — удивленно вскинул брови Пфаферлинг. — А вы, стало быть, бывали в Париже и Берлине?

— Бывал, — опять немного смущаясь, ответил молодой человек. — По долгу службы.

— А где вы служите, если не секрет, конечно? — вежливо поинтересовался Ной Нахманович.

— Я доверенный одного частного лица.

— И в нашем городе тоже по делу?

— Именно, — согласно кивнул молодой человек. — Для того мне, собственно, и нужен еще один хороший костюм.

— И шляпа, — мягко улыбнулся Пфаферлинг.

— И шляпа, — рассеянно повторил молодой человек. — Видите ли, в поезде у меня украли багаж с моим платьем, поэтому… Ну, слава богу, все деньги целы, — и он достал из нагрудного кармана пиджака пузатенький бумажник, едва не выскочивший из его неуверенных рук.

— Да, — сочувственно произнес Пфаферлинг, удивляясь про себя, как такого растяпу не обобрали в поезде до нитки. — Времена нынче такие, что ухо держи востро…