Владимир Колычев - Сыщик и вор — братья навек

Догонять машину не имело никакого смысла. И в картотеке ГАИ ничего не найдешь. Наверняка она была одолжена у кого-нибудь на время, незаконно, разумеется. Минут через пять ее бросят в каком-нибудь дворе. Но с гаишниками все же связались.

— А теперь его будем брать, — решил Никита, указывая взглядом на мужчину. — Только немного погодя…

Мужчину взяли, когда он сел в трамвай, проехал на нем несколько остановок и вышел из него.

— Да я ничего не знаю, — бормотал он на допросе. — Подошли какие-то двое, дали сто рублей и сказали, чтобы шел к такой-то камере хранения, набрал такой-то номер…

Ну и так далее — вплоть до того момента, когда у него забрали пакет.

Мужчина работал в каком-то научно-исследовательском институте, старшим научным сотрудником. Сотрудник-то он, конечно, старший, но зарплата все равно маленькая. Сто рублей фактически на халяву не могли быть лишними в скромном семейном бюджете. Он просто не мог отказать людям. Он же не знал, что они бандиты… Никита распорядился отпустить его. Но перед этим настрого наказал, чтобы он о своем задержании не распространялся никому.

Следующий сигнал о том, что Гена Колодин снова вышел на связь с Соловьем, Никита получил ровно через месяц.

Георгий Валентинович Ипатьев уже две недели пребывал в бессменно мрачном расположении духа. Еще бы, погореть на полмиллиона рублей. А долларов сколько ушло!..

Кроме него, мошенники в милицейской форме обчистили Воронина, Лобухина, Верещагина, Толмыгина. Первые двое шли по торговому делу, третий и четвертый — «цеховики», у них крупный подпольный бизнес, так же как и у него. Как же мошенники вышли на них? Он долго думал над этим. А сегодня неожиданно пришел ответ. Притон Колодина. Вот что связывало его со всеми потерпевшими. Он вспомнил свои пьяные откровения перед Геной. Что он ему говорил, не помнил. Но что-то говорил. Возможно, о том, где хранит свои сбережения. Идиот! Колодин же и сдал его мошенникам. А может, и сам был в их числе.

Нужно будет сообщить об этом Петровичу. Он живо с этим козлом разберется…

Он ехал по загородной дороге прямиком к себе на дачу. Ни встречного транспорта, ни попутного. И тут машину повело в сторону. Блин, колесо пробили!

Водитель выбрался из «Волги» и пошел открывать багажник. Запаска у него вроде бы в наличии. Георгий Валентинович остался в машине.

Дальше все происходило как в кино. Рядом остановилась «шестерка» цвета детской неожиданности, из нее выскочили трое, открыли дверь, вытащили его из машины и приставили к голове ствол пистолета. Через несколько мгновений он оказался в их машине…

Часа через три Ипатьев уже разговаривал с вожаком своих похитителей. Хмурый мужчина лет сорока пяти с квадратным подбородком. Крепко сбитый, в плечах косая сажень. Колючий, исподлобья смотрящий взгляд. В глазах лед.

— Ты не менжуйся, — сказал он, обращаясь к нему. —

Жить будешь…

Георгию Валентиновичу развязали руки и усадили на кожаный диван. Даже кофе подали, правда, уже давно остывший.

— Что вам от меня нужно?

Ипатьев пытался собраться с мыслями. Но они все куда-то разбегались. Зато собрались в кучу, когда он услышал, что от него ждут денег.

— Сколько? — выдавил он из себя.

— А сколько можете дать?

— Пять тысяч…

— Не смешите!.. Вы заведуете кожевенной фабрикой? Так или не так?

— Ну и что с этого?

— Нелегальный оборот составляет два миллиона в год…

«Два с половиной…» — автоматически вспыхнуло в голове у Георгия Валентиновича… А этот крепыш хорошо осведомлен о его «левых» делах.

— У вас неверные сведения… Я честный гражданин…

— А никто и не говорит, что вы преступник. Но государство вы обкрадываете… Сколько вы отстегиваете в воровской общак?

Он и это знает…

— Нисколько…

— Не выводите меня из терпения… Вы отстегиваете десять процентов… Но больше этого не будет. Вы будете отстегивать мне… Двадцать процентов от прибыли…

— Да вы что?

— Слушай сюда, урод! — Незнакомец перешел на грубость. — Будешь дергаться, я тебя за яйца подвешу. И жену твою порешу. И детей не пожалею. Устрою вам встречу на том свете…

— Только их не трогай! — задрожал Ипатьев.

— Уже тронул…

Крепыш взял со стола пульт дистанционного управления и навел на японский телевизор в углу комнаты. Вспыхнул экран. Включился и видеомагнитофон. Он увидел свою жену. Она сидела на кресле в какой-то незнакомой комнате. Руки ее были связаны. Рядом, спиной к камере, стояли два здоровяка.