Наталья Никольская - Не наше дело

С тех пор о туфлях я старалась не вспоминать и бегала в тапочках, а Полине на вопрос, почему я их не ношу, пришлось соврать, что просто берегу дорогие туфли.

Но не пойдешь же в тапочках устраиваться на работу? Поэтому я и нашла осенние ботинки, решив, что они сейчас мне лучше всего подходят. К тому же уже скоро осень.

Но на работу меня почему-то не приняли.

Первое место, которое я выбрала в газете, понравилось мне тем, что уж больно красиво звучало: «Досуг и отдых, которого вы достойны». И девушка была очень красивая нарисована.

Я сразу же посчитала, что кто-кто, а я-то уж достойна приятного отдыха. И девушке нарисованной я ничуть не уступаю во внешних данных.

Но, как оказалось, отдых и досуг были предназначены вовсе не для меня. А мне предстояло вовсе не отдыхать, а работать. Причем специфика работы оказалась такой ужасной, что я даже не хочу это комментировать. Одним словом, я, сгорая со стыда, поспешила покинуть данную контору и отправилась по следующему адресу.

Его я выбрала, руководствуясь высокой зарплатой, которая была указана в объявлении. При этом я совсем забыла посмотреть, кто, собственно, требуется.

Выяснилось, что требуется руководитель технического отдела. Я заверила, что вполне смогу соответствовать этой должности. Мне почему-то не поверили и спросили, какое у меня образование. Я честно ответила. После моего ответа мне было заявлено, что я не подхожу, однако я продолжала умолять представителя отдела кадров.

Он вздохнул и предложил мне пройти тест. Я старалась изо всех сил, но почему-то результаты представителя не удовлетворили. Напоследок он кинул взгляд на мои ноги, обутые в осенние ботинки, покачал головой, после чего я пулей вылетела из его кабинета.

Домой я возвращалась, погрязнув в унынии, и анализировала сложившуюся ситуацию.

Одним словом, на душе у меня было прескверно. Я уверилась в том, что у меня не осталось ни единого близкого человека, который смог бы помочь в данной ситуации. И что делать дальше, я ума не могла приложить. Не звонить же теперь Полине и не кланяться ей? Да я лучше умру с голоду, чем пойду на такое!

В этот не самый приятный для меня момент раздался звонок в дверь. От души надеясь, что это Полина осознала свою неправоту, я пошла открывать. Но это оказалась не Полина. За дверью стоял Дрюня Мурашов.

Дрюню Мурашова я знаю очень давно, с самого раннего детства. Он жил в соседнем дворе. К тому же мы с Полиной были дружны с его сестрой Наташкой. Я даже не могла подобрать слова, которое могло бы охарактеризовать наши отношения с Мурашовым – они были такими многоемкими. Я была Дрюне и приятельницей, и другом, и советчиком, и жилеткой, даже спонсором была, каюсь! Все было в наших отношениях, кроме одного – интима не было. И не хотелось. Я настолько привыкла относиться к Дрюне как к мебели, что просто не воспринимала как мужчину. У него время от времени проскальзывали какие-то намеки, но я тут же пресекала их в корне. К тому же Дрюня женат – как можно! Однако дружеские отношения между нами сложились просто великолепно, и хотя я не раз вляпывалась из-за Мурашова в разные приключения и частенько злилась на него, в душе я его просто обожала. Полина же воспринимала Дрюню куда менее оптимистично и не раз выговаривала мне, чтобы я прекратила всякое общение с «этим тунеядцем и проходимцем». Но я уже не могла без Дрюни жить. Тем более сейчас мы с Полиной не общаемся, так что я нарочно обрадовалась Дрюне, чтобы хоть чем-то досадить сестре. Не важно, что она об этом не узнает.

– Привет! – весело поздоровался Дрюня, тут же проныривая в коридор и на ходу снимая кроссовки. – А я к тебе!

– Вижу, – грустно усмехнулась я.

– А ты чего такая? – спросил Дрюня, приглаживая перед зеркалом свои темные вихры. – Одна, что ли? А дети где?

– У бабушки, – призналась я. – Ты знаешь, Дрюня, у меня сейчас не самый лучший период в жизни, поэтому сразу говорю – денег нет!

– Да ты что! – с каким-то даже укором, словно он никогда в жизни не брал у меня ни копейки и сама мысль об этом была для него оскорбительной, ответил Дрюня. – Какие деньги, о чем ты говоришь!

Тут я присмотрелась к Дрюне повнимательней. Мурашов, при всех своих достоинствах – обаянии, артистизме, веселой бесшабашности, остроумии и находчивости – обладал бесспорным недостатком: он не любил работать. Зато очень хотел иметь много денег. Ради этого Дрюня придумывал различные аферы, чаще всего заканчивающиеся крахом, после чего его мама брала любимого сына на содержание. Ну, и жена, естественно, выручала. Правда, иногда Дрюне все-таки удавалось что-то заработать, но обычно это что-то уходило на покрытие старых долгов и ликвидацию последствий конфликта с пострадавшей стороной. Так что денег все равно не было, и Дрюня вновь обдумывал гениальные планы, где их достать. В такие периоды настроение его было не очень хорошим, природный оптимизм как-то загружался приобретенным пессимизмом, и Дрюня ходил мрачным, пока кто-нибудь по простоте душевной не отстегивал ему немного «на пропитание».