Марио Пьюзо - Пусть умирают дураки

Но, так как он знал каждую вышедшую карту, ему не составляло труда отслеживать те суммы, что уходили к «подсадным» игрокам. По его расчетам, за год каждую неделю он давал выиграть людям Гроунвельта в среднем десять тысяч долларов. За год, что он работал дилером, общая сумма приближалась к полумиллиону долларов, плюс-минус десять тысяч. Красивое жульничество: никаких налогов и не приходится делиться с официальными совладельцами отеля и казино. Гроунвельт опускал и некоторых своих сообщников.

Чтобы потери казино не привели к Калли, Гроунвельт каждую ночь переводил его за разные столы. Иногда он также менял ему смены. И все-таки Калли беспокоился, что менеджер казино может разнюхать обман. Хотя, могло быть и так, что менеджер казино участвовал в деле.

И вот, чтобы скрыть проигрыш своего стола, Калли стал использовать свое искусство «механика» и обчищать обычных игроков. Он делал это в течение трех недель, и вот однажды его вызвали по телефону в номер к Гроунвельту.

Как всегда, Гроунвельт заставил его сесть и дал ему стакан с выпивкой. Затем он сказал:

— Калли, прекрати эту ерунду. Никакого жульничания с клиентами.

Калли ответил:

— Я подумал, может быть, вы этого сами хотите, просто не сказали мне.

Гроунвельт улыбнулся.

— Хорошая мысль, ушлая. Но не стоит этого делать. Все, что ты проигрываешь — все это замаскировано бумагами. Никто тебя не вычислит. А если и вычислит, я их утихомирю. — Он замолчал на мгновение. — А с сосунками веди нормальную игру. Тогда мы не попадем в какой-нибудь переплет.

— На записи видно, как я сдаю вторую карту? — спросил Калли.

Гроунвельт отрицательно покачал головой.

— Нет, работаешь ты довольно чисто. Здесь никаких проблем. Но вот ребята из Комиссии по Азартным Играм могут подослать к нам своего человека, который, услышав щелчок, может связать это с тем, как ты обчищаешь стол. Верно, это может произойти, когда ты работаешь с одним из моих клиентов, но тогда они просто решат, что ты обираешь отель. И тогда я чист. К тому же я хорошо представляю себе, в какие часы они могут заслать своих игроков. Поэтому-то я и даю тебе специальное время, когда можно сбросить деньги. Но когда ты действуешь сам по себе, я тебя не могу защитить. И ты обжуливаешь клиентов в пользу отеля. Большая разница. Эти парни из Комиссии не станут слишком выделываться, если мы окажемся в проигрыше, но когда мы обманываем посетителей, это уже другой разговор. И нам дорого это обойдется, чтобы уладить такое дело.

— О’кей, — сказал Калли. — Но как вы это обнаружили?

Гроунвельт нетерпеливо ответил:

— Проценты. Проценты никогда не лгут. Все эти отели построены на процентах, И мы богатеем за счет процентов. И вдруг, откуда ни возьмись в твоей дилерской ведомости появляется прибыль, хотя ты одновременно сбрасываешь деньги для меня. Это абсолютно невозможно, если только ты не самый удачливый дилер за всю историю Вегаса.

Калли исполнял приказания, но ему всегда хотелось узнать, как это все работает. Зачем Гроунвельту понадобились все эти сложности. И уже гораздо позже, когда он стал вторым человеком в отеле, Занаду Два, ему открылись все подробности. О том, что Гроунвельт скрывал доходы не только от правительства, а обманывал также и большинство владельцев точек в казино. Лишь годы спустя он узнал, что клиенты, которым проигрывались деньги, присылались из Нью-Йорка тайным сообщником Гроунвельта, которого звали Сантадио. Что эти клиенты думали, будто он, Калли, дилер-мошенник, связанный с этим сообщником в Нью-Йорке. Что клиенты были уверены, будто бы они облапошивают Гроунвельта. Что Гроунвельт и его возлюбленный отель прикрыты десятком разных способов.

Свою карьеру в игровом бизнесе Гроунвельт начал в Стьюбенвиле, штат Огайо, под протекцией знаменитой кливлендской шайки, которая контролировала всех местных политиков. Сначала он работал в тайных кабаках и наконец оказался в Неваде. Но у него было провинциальное понятие о патриотизме. Каждый молодой парень из Стьюбенвиля, желающий найти место дилера или крупье в Вегасе, приходил к Гроунвельту. Если он не мог оставить их в своем казино, он находил для них место в каком-нибудь другом казино. Бывшего питомца Стьюбенвиля, штат Огайо, вы могли найти на Багамах, в Пуэрто-Рико, во Французской Ривьере и даже в Лондоне. В Рено и Лас-Вегасе счет им шел на сотни. Многие из них становились менеджерами казино и боссами игровых залов.

Гроунвельт вполне мог выбрать себе шпиона как раз из этих сотен; менеджер казино, кстати говоря, был родом из Стьюбенвиля. Почему же тогда его выбор пал на Калли, по сравнению с ними, вообще говоря, чужака, совсем из другой части страны? Калли часто задавался этим вопросом. Конечно, позже, когда он узнал всю механику и вник в детали всего дела, он понял, что менеджер казино непременно должен был быть посвящен в эти операции. И это открытие глубоко уязвило Калли. Ведь его выбрали и именно потому, что, случись что-нибудь, его можно было принести в жертву. В любом случае, попасть за решетку пришлось бы именно ему.