Александр Трапезников - Механический рай

— Видишь, в окнах горит свет? — сказала Снежана, махнув рукой в сторону трех освещенных окон в торце дома. Затем шутливо схватила его ладонями за горло и замогильным голосом возвестила: — Вампиры и ведьмы ждут — не дождутся! У тебя свежая кровь?

— Прекрати дурачиться, — остановил ее Владислав. — Ты как ребенок. Заметив, что она обиделась, извинился: — Прости. Я, наверное, кажусь тебе ужасно старым и занудливым?

— Вовсе нет, — откликнулась Снежана, открывая дверь в подъезд. — Ты прав, я никак не повзрослею. Нам на шестой.

Кабинка лифта выпустила их на просторную лестничную клетку. Остановившись возле двери в квартиру, они прислушались.

— Вроде никого, — произнес Владислав. Снежана вставила в замок ключ.

— Сейчас поглядим! — сказала она, открывая дверь.

Едва они вошли в коридор, как стало ясно: кто-то здесь поработал на славу, будто задавшись целью перевернуть все вверх дном.

У Геры было одно преимущество перед теми, кто поджидал его на стройплощадке возле котлована, на дне которого торчал частокол арматурных пик: он знал, что это ловушка, а ловцы не догадывались о его чутье и нюхе зверя. Гера пришел раньше, забравшись на двенадцатый этаж недостроенного дома, и теперь в проем окна наблюдал за всем, что творится внизу. Сначала к забору подъехала одна машина, почти сразу — другая. Вишневая «тойота» принадлежала Коржу, из нее выбрался усатый шофер с кирпичной мордой. Сам Корж опустил стекло, но остался в салоне. Из «ауди» вышли трое, среди них — Гнилой, поддерживающий рукой брюхо. Приблизившись к «тойоте», они стали о чем-то переговариваться.

Гера презрительно сплюнул на цементный пол. Многовато на меня одного, подумал он. И могила готова — целый котлован выкопан. Щелчком отбросив окурок, он сжал рукоятку пистолета. Как не крути, а встречи не избежать. Если сейчас спрятаться, потом они его все равно достанут. Затягивать агонию только хуже. Или — или.

Совещавшиеся внизу разделились на две группы: Гнилой со своими ребятами пошли вдоль забора, Корж и Усатый направились к котловану. Затем Усатый отстал, спрятавшись возле бытовки. Один из людей Гнилого обозначился за подъемным краном, другой нырнул в подъезд дома, где Гера оборудовал свой наблюдательный пункт. Сам продырявленный пропал из вида. Итак, пятеро, подумал Гера. Но из «тойоты» неожиданно вышел шестой. Он сделал несколько движений, разминая руки. Еще один «коржик». А вот и сторож… Старик в рваной телогрейке вышел из бытовки, окликнул Усатого. Тот что-то сказал ему, и сторож торопливо пошел прочь, испуганно оглядываясь. Теперь они тут полные хозяева.

Стрелки часов показывали начало восьмого. Ну что же, пора приступать к лечебным процедурам.

Пока Корж бродил вдоль котлована и нетерпеливо посматривал вокруг, Гера спустился на несколько этажей вниз, осторожно выглянул из окна. У входа в подъезд, прямо под ним, стоял человек, переминаясь с ноги на ногу.

— Сейчас, родненький, — прошептал Гера, подтягивая к окну пару кирпичей. Только не двигайся.

Но мишень и так вела себя идеально, словно на полигоне. Оба кирпича Гера бросил одновременно, с левой и правой рук; один угодил в ключицу, другой прямо в голову. Главное, человек не издал ни единого звука, так и рухнул на землю, а место вокруг затылка окрасилось кровью. Выскочив из подъезда, Гера, пригнувшись, обежал дом и замер, наблюдая за тем, кто стоял возле подъемного крана. А где Гнилой? Ага, вот и он! Гнилой вышел из подъезда соседнего дома и присоединился к тому, который стоял у крана. Ладно, пусть пока поболтают… Гера попятился назад и пошел вдоль забора к бытовке. Все это время он хорошо видел Усатого, который сидел на корточках и курил. Зайдя ему за спину, Гера приставил пистолет к макушке и тихо спросил:

— Ты чего здесь делаешь?

— Тебя жду, — спокойно ответил тот, чуть повернув голову. — А ты, задрыга, опаздываешь. Убери пушку.

— Я же тебя предупреждал, чтобы ты не называл меня задрыгой? — произнес Гера. — Говорил, что глаз выбью? Теперь пеняй на себя.

Почти без замаха он с силой вдавил дуло пистолета в глазное яблоко, чувствуя, как оно погружается в мешанину из крови и слизи. Усатый взвыл от боли, схватившись обеими руками за лицо. Не теряя времени, Гера подхватил спрятанную под лавкой канистру и стал быстро поливать все вокруг, включая самого Усатого, корчившегося на земле, бензином. Затем торопливо нырнул в бытовку. В окошко было видно, как сбежались все остальные: Корж, Гнилой со своим человеком, и тот, что оставался дежурить возле автомашин. Он первым метнулся к своему напарнику, отрывая его руки от лица, залитого кровью.