Пьер Дебри - Коварная Барбара

И на самом деле, он был совершенно спокоен. Но в следующий момент он уже таким не был. Аксель резко дернулся, и, прежде чем я успел что-то предпринять и нажать на курок, его карабин полетел мне в голову. Я машинально поднял локоть. Приклад ударил меня в запястье, и мой револьвер выпал. «Маузер» соскользнул по черепицам и уперся в парапет недалеко от пожарной лестницы. Оружие осталось лежать вне всякой досягаемости. Я услышал дикий торжествующий рев.

— Сейчас тебе будет хорошо, гад! Сейчас, погоди! Люди твоей породы молятся перед там, как протянуть ноги. Молись!

Он, как всадник, сидел верхом на ребре крыши. Нас разделяло расстояние метра в четыре. Моя правая кисть нестерпимо болела от удара. Сердце учащенно билось, я настороженно следил за следующим движением противника. Глаза Акселя были красными от прилива крови. Без сомнения, ему нравилась работа убийцы по найму. Он приближался, не сводя с меня глаз. Я вцепился в кусок черепицы и начал изо всех сил отрывать ее. Когда черепица обломилась, руки Акселя уже были в метре от меня. Я бросил тяжелый обломок ему в лицо, если, конечно, эту морду можно было назвать лицом. Кусок черепицы со свистом полетел в Акселя, и это все-таки убило его...

Аксель отклонился в сторону, чтобы увернуться, и потерял равновесие, не смог удержаться и покатился по крыше вниз. Его руки лихорадочно пытались хоть за что-нибудь уцепиться. Он, наверное, думал, что парапет выдержит его, но оказался слишком тяжел и в падении успел развить скорость. На мгновение он задержался, лежа на спине поперек стока для дождевой воды. Его тело балансировало на нем, как весы, а потом я остался на крыше один. Раздался его отчаянный вопль, прежде чем он превратился в ничто. Наступила тишина. Внизу, на улице, раздались крики ужаса, визжание тормозов и неясные голоса свидетелей.

Осторожно пройдя по скату, я достиг пожарной лестницы. Там подобрал свой «маузер», спустился по лестнице в грязный двор, заставленный мусорными баками.

Переведя дыхание, я вышел на улицу Гюнемера. Там, как я и ожидал, стоял черный «ситроен». Уже спустились сумерки. Я уверенно открыл дверцу и сел в машину.

Дени Монтаржи сжимал руль, мотор был уже заведен. Розоватый свет приборного щитка отражался на мерзком лице бандита. Я ткнул дуло «маузера» ему между ребер, потом нажал еще сильнее.

— Поехали.

По правде сказать, он очень удивился. У него отвисла нижняя челюсть и веки нервно задергались.

— Кто... Кто вы такой?

— Спроси лучше у Акселя.

— А где... Аксель?

— Он нырнул.

— Он мертв?

— Думаю, можно умереть, если нырнуть с высоты двадцати пяти метров на асфальт. Сомневаюсь, чтобы Аксель заранее приготовился к этому прощальному прыжку. Поехали!

«Ситроен» рванулся вперед. Я был очень зол и не убирал оружие.

— Поехали в твою «Зеленую обезьяну». И не вздумай шутить!

Я посмотрел на приборную панель, порылся в «бардачке». Они были мне безусловно знакомы. Значит, не в первый раз я путешествовал в этой проклятой машине. Но все говорило о том, что и не в последний.

Монтаржи вел машину осторожно, его пальцы судорожно цеплялись за руль. Его и без того бледное лицо было сейчас, как гипс. Губы тихо шевелились. Но не для молитвы.

— Расслабься немного, — посоветовал я. — А то у тебя еще случится инфаркт или отравишься собственным ядом.

— Я хотел бы знать, что произошло с Акселем.

— Он разбился о тротуар в центре улицы Дантона. Не спеши. Обо всех деталях ты прочтешь в газетах.

— Зачем мы едем в мое заведение?

— Хочу, чтобы ты познакомил меня со своими погребами.

— Для чего?

— Чтобы посмотреть, знаю ли я их.

— Тебя никогда у меня не было.

Я уже знал наверняка, что ни у него, ни у Акселя не было сиплого голоса.

— У тебя что, плохо с памятью? — осведомился Монтаржи.

— Пока я только хочу вспомнить свое заточение. Я был у тебя. Но когда?

— Выясняй сам.

— Слушай ... Вот из-за таких ответов твой парень и пострадал. Кто убил Брессона?

— Ты.

Он искоса посмотрел на меня, следя, какой эффект произвели его слова. Я крепче сжал рукоять «маузера». Внимательно смотря вперед, Дени продолжал:

— Это чистейшая правда. Мы пытались помешать, но ты ударил его раньше, чем мы смогли тебя удержать. Если бы ты не забыл об этом, давно бы разговаривал с полицией.

— Это ты все выдумал, чтобы я не ехал к тебе.

— Ты зарезал Брессона. Клянусь.

Он затормозил довольно резко. Мы приехали в «Зеленую обезьяну». Откинувшись на сиденье, Дени Монтаржи заявил: