Патрик Квентин - Он и две его жены

На третий день, как раз в тот момент, когда я выходил из своего кабинета на ленч, позвонил Трэнт. Я узнал его голос почти с облегчением.

– Мне очень жаль, мистер Хардинг, но у меня для вас плохие новости. Адвокат Анжелики Робертс делает все, чтобы подтвердить ее алиби, точно так же, как и полиция. Но у нас нет никаких оснований считать, что то, чем она располагает, можно назвать алиби. Сегодня утром окружной прокурор принял решение выдвинуть обвинение и начать процесс.

– Это значит, что Анжелика должна будет предстать перед судом?

– Да. К сожалению, сама она не старается нам помочь. Окружной прокурор убежден в ее виновности и в том, что без труда добьется обвинительного вердикта.

Мое решение было принято совершенно неожиданно. Для меня самого это был сюрприз, как если бы я поступил вопреки своей воле.

– Через минуту я буду у вас, мистер Трэнт!

– Приезжайте, мистер Хардинг. Я на Сентрс-стрит и жду вас.

После короткой паузы он добавил:

– Меня очень радует, что вы, наконец, решились. В конечном счете это наверняка окажется полезным всем.

До Сентрс-стрит я добрался на такси. Я не предполагал, что поступлю так, не посоветовавшись с Бетси и не предупредив ее отца. Я не старался расшифровать таинственную фразу Трэнта, которой он закончил наш разговор. Важно было только одно: уплатить долг Анжелике, сбежать раз и навсегда от этого давящего чувства отвращения к самому себе.

В управлении на Сентрс-стрит полицейский препроводил меня в ту самую комнатенку, в которой я уже раз был, а если и не в ту самую, то во всяком случае в весьма на нее похожую. Вскоре явился Трэнт со своей дружелюбной, немного сконфуженной улыбкой.

– Я надеюсь, что вы не изменили свое решение, – сказал он.

– Нет, не изменил.

В комнате стоял деревянный столик, а рядом с ним стул. Он сел и долгую минуту не спускал с меня взгляда.

– Чтобы убедиться, что вы действительно не изменили свое намерение, – начал он, – я хотел бы прежде всего выяснить несколько моментов. Боюсь, что я не был до конца искренен с вами. К сожалению, полиция не всегда может поступать в соответствии с общепринятыми правилами. Я знаю почти все уже довольно давно. Видите ли, когда мистер Коллингхем назвал в телефонном разговоре вашу фамилию, я подумал, не идет ли речь о том Уильяме Хардинге, который написал "Жар Юга". Прежде чем увидеться с вами, я прочел вашу биографию на обложке романа. Я как раз возвращался после осмотра квартиры Ламба, и в кармане у меня было то кольцо с дельфином. Я с первого взгляда установил тождественность его с кольцом на руке вашей супруги на общем снимке. Итак, я знал, что она замешана в деле Ламба, да и вы, мистер Хардинг, по всей вероятности, тоже. Позднее, когда вы не признались, что узнали это кольцо, я понял, что вы что-то скрываете. А еще через несколько дней, после моего разговора с миссис Шварц, которой я показал вашу фотографию и которая сразу же узнала на ней человека, повздорившего однажды с мистером Ламбом, я уже знал, что именно вы скрываете.

С каким-то притупленным любопытством, как если бы речь шла о ком-то другом, я подумал: "Ага, значит, блондинка с торчащими изо рта зубами, которая в тот вечер вышла из такси перед домом Анжелики, это и есть миссис Шварц".

Лейтенант Трэнт продолжал так же вежливо и спокойно:

– Я мог бы сразу уличить вас во лжи, но мне кажется, что я правильно оценил ваш характер – хотя бы на основании вашего романа. Я сказал себе, что вы романтик, мистер Хардинг, но в то же время вы ответственный человек. Вы не любите, чтобы на вас давили, чтобы вами управляли и руководили; в конце концов вы всегда поступите так, как сочтете правильным. Если я начну загонять вас в угол, это ни к чему не приведет. В то же время, если я предоставлю вам свободу, позволю вам, так сказать, тушиться в собственном соку, вы сами сумеете все правильно осмыслить и обратитесь ко мне в соответствующую минуту, поняв, что гражданские обязанности важнее романтического рыцарства.

Я с трудом следил за ходом его мыслей, стараясь преодолеть свинцовую усталость, навалившуюся на меня, и хоть что-то, понять из того, что он говорит. А он не спускал своих умных глаз с моего лица.

– Ну, и я был прав. Произошло это, правда, несколько позже, чем я надеялся. Когда вы узнали, что Анжелика Робертс предстанет перед судом и что вы ничего не можете с этим поделать, вы решили сказать правду. Хочу заверить вас, что окружной прокурор будет удовлетворен этими показаниями. Они позволят многое уладить.