Анна и Сергей Литвиновы - Проигравший получает все

Я резко надавил на газ и повернул налево, в противоположную от ГАИ сторону.

Во время левого поворота я видел, что мои противники овладели «мерсом» и чешут за мной. Расстояние между нашими авто измерялось десятками метров.

Я вырулил на дорогу. Вдавил акселератор. Вторая передача, третья, четвертая… 20 километров в час, сорок, шестьдесят… Больше не получалось.

Улица прихотливо изгибалась. Впереди меня пыхтела мусорная машина.

Навстречу мне одна за одной шли легковушки. Частники, черт их дери, выбирались из города. Вечерний дачный исход.

Обогнать «мусорку» не получалось, и «мере», реквизированный бандитами, наседал на меня сзади.

Треснули выстрелы. Один, второй, третий… Бандюги, вероятно, целили по колесам.

– Дай мне пушку! – закричала с заднего сиденья Татьяна.

– А комплекс С-300 тебе не надо? – пробормотал я сквозь зубы и пошел на обгон «мусорки». Лучше въехать лоб в лоб гордому дачнику, чем еще раз драться с бритоголовыми. В последнем случае шансов остаться целыми у нас было куда меньше.

Оскорбленный встречный дачник заморгал мне всеми своими фарами и задудел – но скорость сбавил. Я прошел рядом с ним впритирочку, но цапанул правым крылом о «мусорку», которая с достоинством несла свой драгоценный груз и никак не желала пропустить меня.

Мою машину от удара повело. Или это бандиты задели колесо? С трудом я удержал «девятку» на полосе и поддал газу.

«Мере», не обращая внимания на встречных, тоже пошел на обгон. Воистину там сидели ребята без комплексов. Встречный дачник аж остановился и вжался в обочину.

Обойдя мусоровоз, «мере» принялся быстро догонять меня. Моим 75 лошадям российской породы тяжеловато было ускакать от 250 немецких.

«Мерседес» настиг меня и принялся обгонять слева. Я краем глаза видел в боковое зеркало хищные рожи бандитов.

Нас разделяло уже не более десяти метров. Бандит, сидящий на пассажирском месте, высунулся.

Несмотря на то, что оба наших автомобиля летели со скоростью около ста, казалось, что все происходит в замедленной съемке. Вот браток поднял руку с пистолетом. Прицелился.

Еще пару раз выстрелил по моим колесам.

Я и без того с трудом удерживал «девятку». Ее! водило из стороны в сторону. Похоже, мои противники уже пробили колесо. Удивительно наплевательски относились они к своему же имуществу.

Улица приближалась к концу. Впереди был Т-образный перекресток.

По перпендикулярной трассе по трем полосам в каждую сторону густо текли машины: шло пятничное летнее отступление из столицы.

Я принялся аккуратно подтормаживать. До знаков «уступи дорогу» и «только направо» оставалось метров двадцать.

Деревья загораживали мне обзор того, что творится на перпендикулярной дороге – но, кажется, в потоке машин, несущихся по ней, появился просвет.

«Мерседес», обгонявший меня слева, поравнялся с нашей «девяткой».

Бандит-пассажир выстрелил мне прямо в лицо. В этот момент я придавил акселератор, и пуля попала в стойку машины.

Не сбавляя скорости, я вылетел на перпендикулярную улицу и пошел не направо, как предписывали знаки, а налево, наперерез движению.

Машины, летевшие мне в бок и успевшие хорошо разогнаться после последнего светофора, были несказанно удивлены. Они даже сигналить не успевали.

Каким-то чудом я проскочил сантиметрах в десяти перед «КамАЗом». Еще прибавил газу и едва разминулся с летевшей по третьей полосе «Ауди».

Вылетел, вихляясь, на резервную полосу и помчался по ней налево.

«Мере» с бандитами попытался повторить мой маневр. Но глазомер у водилы оказался неважным – или его столь качественно ослепила Татьяна?

Раздался дикий визг тормозов, а затем грохот.

В зеркало я наблюдал сладостное зрелище.

Машина-бетономешалка ударила «Мерседес» в бок, отбросила его, закрутила.

Идущий по следующей полосе «КамАЗ» въехал «мерсу» прямо в лоб.

Бандитскую «девятку», хромающую на обе ноги, мы оставили на автобусной остановке у парка Кусково, который расстилался неподалеку.

Вышли с Таней из машины и углубились в лес. Таня взяла меня под руку.

Идти со мной в ногу ей мешали высокие каблуки.

– Подожди минуту, – прошептала она, оперлась на мою руку и скинула туфельки.

Лицо ее раскраснелось. Она взяла туфли в руку и искоса взглянула на меня.

В ее лице явно читалось восхищение. Какая женщина не влюбится – хотя бы на пять минут! – в человека, который только что спас ее от неминучей гибели!

Но сейчас нам было не до чувств-с.