Анна и Сергей Литвиновы - Проигравший получает все

Вот ей достается! Сначала – обвинение в убийстве. Сутки в тюрьме. Да от такого шока даже крепкий мужик раскис бы и впал в глубочайшую депрессию.

А она… Она выспалась, собралась с силами и в тот же день начала помогать мне с расследованием. Весь вечер проторчала в «Молодежных вестях» прикидываясь молодым следователем прокуратуры. Получила важную информацию, придумала фокус с объявлением, приехала ко мне и отчиталась о проделанной работе…

Глубокой ночью я привез ее домой, пожелал хорошенько отдохнуть, а тут – бац! Хорошенький у моей клиентки получился отдых – обнаружить в своей квартире полный бардак и вдобавок труп соседа! Которого к тому же зарезали ее собственным кухонным ножом!

Когда – в два часа ночи – я велел ей ловить такси и ехать ночевать к матери, у меня было большое искушение сказать ей на прощанье какие-нибудь утешительные слова. Хотя бы погладить по голове и пообещать, что все обязательно образуется. Это искушение я поборол – не до утешений мне тогда было – и теперь жалел об этом… Интересно, как Татьяна провела остаток ночи?

Напилась и уснула тяжелым сном? До утра ревела? Или просто сидела без сна?

Я прикончил свой тройной кофе и взглянул на часы – половина девятого.

Время еще оставалось. Прошел в коридор и остановился у турника, который мы привесили вместе с отставником-соседом, намереваясь блюсти свою физическую форму. Начать подтягиваться – или сначала выпить еще один кофе? «Не раскисать», – приказал я себе и подпрыгнул…

На пятнадцатом подтягивании раздался звонок в дверь. «Опять агенты», – раздраженно подумал я.

У всех московских фирм недвижимости, казалось, была голубая мечта – расселить нашу коммуналку, расположенную в самом что ни на есть центре Москвы – в доме на Большой Дмитровке, напротив Генеральной прокуратуры и по соседству с Советом Федерации. Мы уже устали отбиваться от назойливых тетенек, упорно предлагавших нам с соседями разъехаться в отдельные конурки – куда-нибудь за кольцевую дорогу.

Я рывком открыл дверь, приготовившись дать достойный отпор настырным агентам, – и обомлел. На пороге стояла Татьяна. Свеженькая, бодрая и, кажется, даже веселая. Я поморгал – видится мне, что ли? Откуда она здесь в такую рань?

И не нашел ничего лучшего, как резко спросить:

– Откуда вы узнали адрес?

– Хорошенькое приветствие… – протянула Татьяна и решительно вошла в прихожую. Она окинула быстрым взглядом мое неприветливое коммунальное жилье и снисходительно пояснила:

– Адрес я узнала по номеру телефона, который вы сами дали мне вчера. Справка стоит сорок четыре рубля. Теперь спросите меня, зачем я приехала?

Я уже пришел в себя и быстро сказал:

– Вы приехали для того, чтобы выпить со мной по чашке кофе и потом вместе взяться за работу.

– Совершенно верно, – подтвердила Татьяна. – Кухня, как я поняла, направо?

Ночью Юлия Николаевна встретила дочку спокойно: «Как хорошо, что ты приехала ко мне». Он была полностью одета – как будто часы не показывали половину третьего утра. Таня прошла в большую комнату и, не разуваясь, повалилась на диван. Мать спокойно отреагировала на вопиющее нарушение порядка и молча расстегнула Танины босоножки. Она сразу почувствовала: случилось что-то еще. Дочка молчала. Глаза ее были заплаканы. Мама принесла с кухни чашку вишневого компота. Ни о чем не спрашивала, только ласково погладила дочку по голове:

– Танечка, мы со всем справимся.

В компот мать предусмотрительно добавила растолченную таблетку радедорма. Она считала, что крепкий длительный сон помогает при решении любых проблем – с которыми гораздо легче разобраться на свежую голову, а не после бессонной ночи. Татьяна же категорически отказывалась принимать «наркоту» – она считала, что к снотворному может развиться привычка. Поэтому Юлии Николаевне – которая по лицу дочери сразу поняла, что опять произошло что-то серьезное, – пришлось прибегнуть к маленькой хитрости и подмешать радедорм в компот: авось Таня не почувствует горечи.

Татьяна залпом выпила компот, пробормотала:

«Прокис, что ли? Горький…». Телеграфным стилем выдала матери последние новости – включая труп соседа в своей квартире. И через десять минут заснула прямо на непостеленном диване. Она даже не почувствовала, как мягкие мамины руки стягивают с нее запылившиеся за безумный день кофту и юбку.

Юлия Николаевна укрыла дочку пушистым пледом, вымыла дочкины босоножки и отправилась в ванную – постирать ее одежду. Потом она высушила кофту и юбочку над газом, тщательно их отутюжила, и до утра сидела без сна, глядя невидящим взглядом в окно.