Иосиф Дайчман - 'Моссад' - Первые полвека

Ариэль Шарон, "Бульдозер", министр обороны в правительстве Бегина, считал, что Башир Джемаель54 - тот человек, который способен реализовать создание на Ближнем Востоке "нового порядка". В январе 1982 г. сам Шарон, генерал Тамир, представители "Моссада", новый глава "Амана" генерал Иехошуа Сагуй и другие чины вылетели на вертолете в Джуней на встречу с Баширом Джемаелем. Был достигнут ряд договоренностей, которые затем были подтверждены в ходе встречи Джемаеля с премьер-министром Бегиным. Против соглашения выступал "Аман", утверждая, что нельзя планировать передвижение своих войск в зависимости от поддержки не слишком надежных фалангистов. Военная разведка располагала информацией о том, что Джемаель поддерживал связи с сирийским руководством и даже с ООП. Но подготовка вторжения началась; в январе 1982 года шеф "Амана" заявил госсекретарю США Александру Хейгу, что если палестинские провокации будут продолжаться, то Израилю ничего не останется, как оккупировать Ливан вплоть до окрестностей Бейрута. Через несколько месяцев в Вашингтоне побывал Шарон и подтвердил эту позицию. Объективно, конечно, следует признать, что "Суданско-Иранский" план, равно как ещё несколько других действий (в их числе, например, тайные встречи и переговоры Шарона и Тамира с Рифатом Ассадом, братом сирийского президента и на то время человеком №2 в Дамаске) 55, так и не смогли достичь стратегической цели, выдвинутой Шароном в период его пребывания на посту министра обороны. Не удалось создание на севере Израиля "нового Ливана" - и, забегая вперед, нельзя сказать, что практически все дипломатические усилия в то время не привели к уничтожению военной инфраструктуры ООП на юге Ливана, инфраструктуры (сети лагерей, военных баз, учебных центров и админструктур), которые в совокупности заслуживали, по словам израильских политиков, названия "террористического государства в государстве".

После серии партизанских рейдов и ракетных обстрелов израильской Северной Галилеи и ответных израильских рейдов и артобстрелов, Бегин в июле 1981 года скрепя сердце принял выработанные американцами условия прекращения огня. Однако с самого начала было ясно, что это непрочное и временное соглашение. Отдельные палестинские группировки продолжали свои атаки, а у израильской военных буквально чесались руки дать адекватный ответ. Несомненно, на дальнейшее развитие событий повлияло и то, что Бегин и Шарон принадлежали к той немалой части израильского общества, которые испытывали животную ненависть к ООП, - "банде убийц, ставящих своей целью уничтожение Израиля". Премьер-министр открыто сравнивал Ясира Арафата с Адольфом Гитлером, а уж о родственных связях руководителя ООП с пресловутым "великим муфтием", который активно помогал фашистам и принес множество страданий еврейскому народу, знали в Израиле не только высокопоставленные политики, но и все. Было ясно, что нападение Израиля на опорные пункты ООП в Ливане - это всего лишь вопрос времени. Неизвестно было только то, где израильтяне нанесут удар и насколько масштабными будут эти операции.

Поводом для вторжения стало произошедшее 3 июня 1982 года покушение на посла Израиля в Лондоне Шломо Аргова, совершенное палестинскими террористами из отколовшейся от ООП группировки Абу Нидаля. 6 июня израильские войска пересекли границу Ливана. Официально операция называлась "Мир для Галилеи". Объявленной целью вторжения было уничтожение артиллерийских и ракетных позиций ООП, угрожавших Израилю. Бегин собирался предложить менее радикальным группировкам палестинцев "автономию", обещанной в мирном договоре с Египтом. Шарон приказал танкистам дойти до пригородов Бейрута. Там они должны были соединиться с силами христианской милиции и навязать Ливану свой собственный "закон и порядок". Этот план предусматривал избрание Башира Джемаеля президентом, изгнание из Ливана сирийцев и заключение официального мирного договора.

В это же время происходили перемены в руководстве. На пятый день войны, 10 июня в бою был убит генерал Иекутиел "Кути" Адам, недавно официально объявленный главным кандидатом на пост директора "Моссада"56, а к тому времени после восьми лет службы Ицхак Хофи должен был уйти в отставку. 27 июня премьер-министр рекомендовал своему кабинету утвердить на посту директора "Моссада" заместителя Хофи - Наума Адмони. Это был первый случай, когда агентство возглавил кадровый разведчик, сделавший карьеру в рядах "Моссада" - он 28 лет провел на оперативной работе в различных странах и прошел все ступени служебной лестницы.